День, когда я начала жить - [65]

Скоро они переедут из маленькой квартирки Уильяма в большую, расположенную в том же доме. И они уже представляли, как будут жить в ней: широкие застекленные окна, из которых открывался вид на город, кухня – центральный островок, роскошная угловая ванна, светлый кабинет и прилегающая к нему спальня.

Камилла погладила себя по животу, улыбаясь. Внутри нее все пело и дрожало от радости.

Анна и Доминик смотрели друг другу в глаза, держась за руки.

– Анна-Мадлена-Арлетта Дюваль, согласны ли вы взять в мужья Доминика-Пьера Морена, здесь присутствующего?

– Да, согласна.

– Доминик-Пьер Морен, согласны вы взять в жены Анну-Мадлену-Арлетту Дюваль, здесь присутствующую?

– Да, согласен.

– Именем закона объявляю вас мужем и женой.

Новобрачные поцеловались под вспышки фотокамер и аплодисменты приглашенных. Янис тоже успел запечатлеть эту сцену. «Что ни говори, но эти интимные моменты тебе не удастся украсть у нас», – пошутила Анна. Время от времени он смотрел на экран, проверяя, все ли снимки удались. И каждый раз он говорил себе, что должен прекратить фотографировать Анжелику, сконцентрировавшись на чете новобрачных, тем более что они с Анжеликой скоро собираются снять одну квартиру на двоих, где будут вместе жить, и у него будет много времени, чтобы снимать ее.

Анна была рада, что догадалась накрасить ресницы влагостойкой тушью. В течение десяти минут ей удавалось сдерживать слезы, но в конце концов они брызнули из ее глаз. Мари, стоя рядом с ней, держала в руках маленькую подушечку с кольцами.

– Тебе повезло, Анна, в этот раз про них не забыли, – пошутила Фостина, ее двоюродная сестра.

Надевая кольцо на палец Доминика, Анна изнемогала от счастья. Ведь она думала, что никогда больше его не увидит, а он здесь, рядом с ней, и они обещают друг другу быть вместе до последнего вздоха.

Ей хорошо известно, что такое одиночество. Она знала, как это тяжело, когда говоришь себе, что рядом с тобой нет человека, которого хочется обнять. Но ей повезло. И благодаря всему тому, что с ней произошло, она будет ценить каждую секунду, прожитую с ним.

Целый месяц они провели в провинции Пхукет, на острове Ко Йао Нои. С одной стороны, они чувствовали себя так, как будто только что познакомились, а с другой – как будто вообще никогда не расставались. Они занимались любовью, загорали, плавали, писали друг другу любовные записочки, даже решили прыгнуть с парашютом, но Анна в последнюю минуту отказалась. Они перепробовали все виды морских рыб и гадов, опять занимались любовью, спали на краю их личного бассейна, спорили, вновь засыпали на краю бассейна и опять занимались любовью.

После перелета во Францию, во время которого Анна чуть не умерла от ужаса, она вернулась в свою квартиру, к своему коту и ежедневной жизни с Домиником. Он заполнил своими вещами ее шкафы и полки. Она не любила в этом признаваться, но пауза в их отношениях оказала на нее благотворное влияние. Она поняла, что счастье кроется в ежедневных мелочах. Когда она решила, что окончательно потеряла Доминика, ей так многого стало не хватать, включая даже те обыденные вещи, которые ее обычно раздражали. Но отныне она будет дорожить каждой мелочью. Чистить зубы вместе с ним. Смотреть, как он жует с открытым ртом, развешивать его носки, слышать, как громко он хлопает дверью, слушать его бесконечные истории, в которых главная роль отводилась ничего не значащим подробностям. Но он будет с ней, рядом.

Доминик надел кольцо на безымянный палец Анны.

– Я люблю вас, мадам Морен.

Вместе с остальными гостями Мари подхватила отрывок из песни Жан-Жака Гольдмана «Ты – моя семья», выбранный новобрачными.

И пусть расколется тишина,

Когда о тебе я думаю,

Я вдалеке от твоих рук,

Вдалеке от тебя и твоих родных,

Но все это не имеет значения.

Лоик стоял в последнем ряду вместе с Уильямом, не сводя глаз с Мари и стараясь не пропустить ни слова из песни. Каждый раз, когда он на нее смотрел, она чувствовала щекотание в животе.

Возвращение было тяжелым. Родольф поменял замки, и ей пришлось обратиться за помощью к слесарю, чтобы забрать свои вещи. Войдя в дом, где она прожила двадцать лет, она почувствовала себя чужой. Это больше не было ее домом. Мари заполнила несколько картонных коробок и сняла номер в отеле, у нее пока не было постоянного заработка, чтобы иметь возможность оплачивать квартиру.

Лоик позвонил ей через три недели. Именно это время ему потребовалось, чтобы получить список пассажиров, воспользовавшись картой для прессы. Он обзвонил всех Мари, всех Анн и Камилл, которые находились вместе с ними на борту судна. В конце концов он попал на Анну, которая была рада дать ему координаты Мари, но попросила, чтобы он не выдавал ее. «Я обязана ей помочь после той истории с гидом на Гавайях», – сказала она себе. Мари сидела в задумчивости перед компьютером, собираясь напечатать в поисковой строке «Google»: «Лоик, седовласый бретонец», когда раздался телефонный звонок. Это был Лоик. Она чуть в обморок не упала!

Сначала они увиделись на нейтральной территории. Потом у него, потом в ее временном пристанище, а потом опять у него. Они боялись, что чувства угаснут, не подкрепляемые атмосферой путешествия. Но этого не произошло. Они проводили дни в спорах и разговорах, вместе обедали и ужинали, занимались любовью.