Демоны на Радужном Мосту - [56]

– Да, это не помешало бы, – признал Дарквист. – Но после того, как нам выпала первая на долю этой команды удача, мне боязно испытывать ее и дальше.

– В том, чтобы быть наемным работником, есть свои плюсы, – заметила Модра. – И потом, вероятность того, что там действительно найдется что-нибудь стоящее, довольно мала.

– Возможно, – сказал Трэннон Коуз задумчиво. – Но я не слишком-то верю в удачу, равно как и в неудачу, и мне кажется подозрительным, что наши заказчики решили удержать это дело при себе, а не выставить на торги на Бирже. А если нам понадобится поддержка, то с положением Триса мы сможем вызвать себе на помощь весь военный флот.

Джимми Маккрей пожал плечами:

– Вообще-то, нам все равно лететь в ту сторону. Почему бы и нет?

– Я полечу туда, куда скажет Джимми, – пискнула Молли.

Ланкур обвел их взглядом.

– Дарквист?

– Действительно, почему бы и нет? А вдруг мы попали в полосу везения?

– Я говорю «нет», – ответила Модра твердо.

– Со мной трое, или даже четверо, против одного, – отозвался Ланкур. – Команда будет действовать как команда. Модра, если ты не хочешь принимать в этом участия, ты можешь дать расписку, что не претендуешь на то, что мы найдем, и остаться на борту.

Она вздохнула.

– Да нет, я в деле. Интересно только, что вы скажете этим демонам.

Книга II МИЦЛАПЛАН: ЗОЛОТАЯ КОМАНДА

БОЛЬШАЯ ИГРА

Пересаживаться из космического корабля в запряженный лошадьми экипаж было как-то странновато.

Извозчик, средних лет херувим с косматыми бакенбардами и сизым бесформенным носом, выделявшийся из толпы также благодаря крошечным глубоко посаженным глазкам, оглядел потенциального седока с некоторым отвращением. Этот парень был совершенно не похож на тех, кто обычно уезжал из космопорта, тем более на этой планете. Конечно, он мог просто приходить сюда по делу, но даже в этом случае его одежда вызывала большие сомнения.

Пассажир был среднего роста, но казался крупнее. Такую внешность обычно называют внушительной – вот только она была не того рода, что внушает еще и уважение. Он был мускулистым, худым, но не тощим; у него была смуглая оранжево-коричневая кожа и монголоидные черты лица, но на щеках пробивалась трехдневная щетина, слишком густая для монголоидных типов. Уже одно это само по себе придавало ему неряшливый и какой-то неподходящий вид, а сюда стоило прибавить еще и давно требовавшие стрижки иссиня-черные волосы до плеч, и просторную хлопковую рубаху со штанами, в которых он к тому же явно спал ночью, и грязные ногти, отросшие настолько, что походили скорее на когти. Да и совершенно не уместные на таком лице яростные голубые глаза стального оттенка определенно добавляли сомнений в чистоте его происхождения – хотя полеты в космос, как правило, были семейным предприятием и легкие мутации не были чем-то из ряда вон выходящим. От него даже пахло как-то… противно, и извозчик призадумался, а стоит ли вообще брать такого пассажира, который того и гляди провоняет весь экипаж.

Странный человек остановился у дверцы коляски, поднял голову и сказал:

– Извозчик, в Сент-Гри.

Возница удивленно приподнял кустистые брови.

– Но это же Святое Прибежище!

– Я знаю. И выбери дорогу подлиннее и поживописнее, если такая есть. Я слишком долго просидел взаперти в консервной банке, и теперь мне нужно подышать свежим воздухом и увидеть зеленые поля, голубое небо и горизонт без всяких стен.

С этими словами космолетчик вошел и уселся на сиденье, и возница, вздохнув и покорившись судьбе, дернул вожжи, понукая лошадь.

Это была открытая повозка, хотя обычно экипажи были крытыми. Если ты в любую погоду торчишь в космопорте или поблизости от него, приходится терпеть открытую повозку, и именно по той причине, которую назвал неприятный тип. Нужно очень любить космос, чтобы годами заниматься этой работой, но все же в человеческой психике есть что-то такое, что требует чистого воздуха и открытого неба над головой, и когда космолетчикам выпадает возможность получить это, они ни за что не наймут крытый экипаж, если можно этого избежать. Каждый возница мог порассказать массу историй про то, как космолетчики сидят в повозке под дождем, промокнув до нитки, и, судя по всему, наслаждаясь каждой мерзкой секундой.

Но все же среди них редко попадались такие оборванцы, как этот. Обычно, садясь на планету, они всегда старались приодеться. И он не мог припомнить, чтобы кого-то из них когда-нибудь посетило желание побывать в Святом Прибежище, как бы они ни выглядели.

Космолетчик расслабился и, вытянув ноги, откинулся на мягкую спинку сиденья, потом полез за пазуху и вытащил видавшую виды коробочку, откуда извлек длинную и толстую сигару. Это только усилило производимое им впечатление совершенно антиобщественного типа – здесь не курил почти никто, как из-за вреда здоровью, так и потому, что достать табак было не так-то легко даже в тех немногих местах, где курение не было запрещено. Но космолетчики зачастую отличались кое-какими эксцентричными и даже отталкивающими привычками, пользуясь послаблениями, позволенными им в награду за жизнь, которую они вели.

Примерно через полчаса езды все современное осталось позади. Дорога была наезженной и поддерживалась в хорошем состоянии, но это была всего лишь утрамбованная земля, а через реки и ручьи были переброшены крытые мостики. По обеим сторонам дорогу окаймлял буйный зеленый лес, но там и сям он расступался, открывая уходящие вдаль холмы и ухоженные фермы, у которых паслись стада. Здесь не было ничего моторизованного, все приводилось в действие лишь ветром, водой или мускульной силой; и не было ничего стандартного, за исключением самого общества.