Демон пустоты - [17]

– Тогда я выбираю ножницы, добрый вор, – наконец решила я. – С ножницами у меня будет все – и ночи любви, и друзья, и прогулки. Весь мир ждет.

Вор опять улыбнулся, а затем приблизился настолько, что я отпрянула к стене, а он уперся в нее руками, поймав меня в их кольцо и щекоча щеку необычными волосами. Впервые человек находился так близко от меня. Вор пах амброй и кожаными ремнями, теплым деревом и сладким перцем. Когда-то в детстве я знала такие запахи.

– Неужели ножницы нравятся тебе больше? – прошептал он.

– Ты хочешь обокрасть принца. А я хочу обокрасть тебя! – Я выскользнула из его хватки. – Красть чужие призы – это то, что делают воры, не так ли?

Вор кивнул, бросил на постель ножницы и снова забрался на подоконник. Он двигался легко и точно, не скованный ни платьями, ни законами. Я полюбила эту свободу сразу, как только увидела. Ветер играл его волосами, кидал их то на скулы, то на подбородок, непривычно сбрызнутый щетиной.

– Я найду тебя, вор, и украду что-нибудь твое.

Стоило моргнуть, как он исчез.

Я не ждала: тут же обстригла свою толстую, словно сноп, косу и сложила ее на кровати. Голове стало так легко, что хотелось смеяться. Обстричь волосы – это как сбросить гирю. Из косы получилась длинная веревка, которую можно привязать к ножке печки. Раз у вора без труда вышло спуститься, получится и у меня, – главное, чтобы ведьма не пришла к середине пути.

Уже скоро я ступила ногами на зеленую траву. Она оказалась мягкой и прохладной, но совсем не такой была лесная тропинка, по которой я следовала, изранив голые ступни. И все же, разве это что-то значило по сравнению с запахами деревьев, мятых листьев, сухих иголок, маленьких лесных цветов и душистых сережек, висящих на ветках? По сравнению с разнообразием новых предметов, к которым можно прикасаться? Я восхищалась шершавой корой, гладкостью стеблей, колкостью бесприютных сухих сучьев, острых, словно зубы… Ветер задул в лицо, и я почувствовала себя похитителем, который движется к городу. Ведьма меня не догонит. Никто больше не посадит меня в клетку.

Я оторвала лоскут платья и обмотала ступни. Дело пошло на лад, и миновал час или два. Невидимые птицы перекликались в листве. Ветер полюбил меня, здесь ему было где разгуляться: он качал кроны, трепал остатки волос, раздувал платье.

Вскоре я наткнулась на людей на лошадях, которые неслись вперед, раскидывая по сторонам комья грязной лесной земли. Их было трое: все в начищенных доспехах, вооруженные мечами, с твердыми лицами, настроенными на войну. Один из них был так же светловолос, как я, молод и серьезен.

– Здесь должна стоять башня, девушка, – произнес он, смерив меня взглядом с высоты. – Правильно ли мы едем?

– Вы едете верно, – кивнула я. – Осталось совсем немного. Рапунцель живет там.

– Я спасу ее и возьму в жены, если она так красива, как говорят. Золотистые волосы Рапунцель воспевают все менестрели в округе, а крестьяне рассказывают, что она так мила, что даже звери приходят подивиться на ее красу… – Принц задумался о прекрасной Рапунцель из своих грез. – Тебе тоже стоит обзавестись косой, девушка.

В непоколебимой уверенности и непреклонности принца многие нашли бы опору, но как же приятно было теперь обокрасть и его, проскользнуть между строк его песни. У него не нашлось времени вдохнуть запах прелых листьев и душистой травы. Пожалуй, он и вовсе не понимал, что находится в лесу.

– Желаю вам успехов и побед, господин, – улыбнулась я. – Остерегайтесь – ведьма приходит на закате, и ее сложно одолеть.

Вот так случилась моя первая кража, и когда стук копыт по дороге смолк, птицы снова запели вокруг.

Меня манили сокровища и загадки, прикосновения неведомых вещей и вызов преступника, вольного и дикого, как воздух гор. Может, я стану капитаном пиратского корабля, и соленые волны будут хлестать изо всех сил, стараясь сбросить меня с палубы. Может, моя судьба – быть наемницей и убийцей королей, и как же хочется познать эту науку!

Столько дорог открыто перед Рапунцель, и столько людей ее ждет.

Ноябрь 2018 года

САТОРИ 2

От холода не разгибаются пальцы. Превращаются в клешню, в которой даже палочки не удержать, не то что оружие. Ветер спускается с гор и продувает жилище – промозглую и заиндевевшую клетку. Поджав жилистый живот, я выхожу наружу, смотрю на покрытую мелкими камнями дорогу и достаю катану. Ровно 1098 движений до того, как придет старик, а потом еще и еще. Все числа – словно старые знакомые. Если я выдержу, он заговорит со мной.

– Йошито!

Иногда мне мерещатся голоса и лица. Демоны искушают в те минуты, когда зябкость утра отступает перед жаром разогревшихся мышц. Если бы они меняли планы, было бы, как ни странно, проще. Они смотрят, шелестят, предлагают, а я держу меч. Мне просто хочется отблагодарить старика. Его глаза мерцают приглушенно, тускло, но я уверен, что скоро он заговорит. Не знаю, почему это так захватило; наверное, в прошлой жизни я был склонен совершать импульсивные поступки. Старик даже не мой учитель, он – стрела, указывающая путь, знак, но мне захотелось его одурачить.

– Вернись к нам. Ты же обещал, Йошито, – произносит женщина-девочка.