Дембельский аккорд 1 - [272]

Минуты через две-три справа закончились Старые Атаги, вместо чеченских домов теперь там мелькали деревья лесополосы, слева по-прежнему простиралось заснеженное поле, а впереди была пустая асфальтовая дорога. И от всего этого у меня по настоящему отлегло от сердца… Это чувство радости сейчас было даже поболе того, когда мы утром в составе колонны поехали к горам… Тогда это была радость предвкушения выполнения боевой задачи, причём, вполне реальной и настоящей. А теперь я испытывал внезапно нахлынувшую огромную радость от осознания того, что все мы эту боевую задачу выполнили и сейчас без потерь возвращаемся на нашу базу.

А когда мы сворачиваем с трассы на грунтовую дорогу к селению Шали, то теперь моё Настроение подымается ещё больше и меня даже тянет «пошалить»… Я достаю из башни свою винтовку и выпускаю десяток бесшумных патронов по сидящим на ветках хищным птицам, но безрезультатно… Некоторые пули лишь обламывают ветки, но ястребы или коршуны даже не думают улетать… Они крепко держатся когтями за дрогнувшие ветки и даже раскрывают крылья… Но улетать от испуга местные хищники даже и не собираются.

— Не стреляй! — осуждающе говорит мне Иваныч. — Плохая примета… Если убить их…

Но я выпускаю ещё одну пулю из своего Винтореза… И опять мимо.

— На гарэ сидит арол и клюёт свая нога… — кричу я ротному. — Кров бежит, а он не выдыт… Ах, какой суровый Птиц!

Эти строчки из псевдокавказской и якобы горской песни как нельзя кстати подходят к данной ситуации… Попаданий правда нет… И крови тоже… Но зато «какой суровый птиц»…

На первом блокпосту… Который от 166-ой бригады… Мы останавливаемся… Сзади подъезжают три пехотные брони…

— Куда это вы так торопились? — спокойно спрашивает нас подошедший начальник разведки.

Без всяких сомнений… Он подозревает нас в тайном умысле… Или же в недоверии к своей персоне… Ведь именно его БМПешка должна была ехать самой первой в нашей небольшой колонне. А мы лишь последними…

Однако командир нашей первой роты уверенно смотрит на часы:

— У нас скоро сеанс связи с батальоном! Надо успеть! Будем просить разрешения на ночной налёт. Если что, поможете?..

Майор-пехотинец молчит и смотрит на нашего майора очень искренним взглядом… Но, видно, думает о чём-то своём…

— Конечно, поможем… Вы езжайте дальше сами… А я тут пока задержусь…

— Нет… — отказывается Иваныч. — Вместе выехали — вместе и вернёмся…

Но начальник разведки настаивает на своём упорно и безоговорочно:

— Мужики! У меня тут целое дело на этом блокпосту. Ну, не возвращаться же мне потом сюда… Вы езжайте, а я вас может и догоню…

Я быстро оглядываю его подчинённых, которые по-прежнему сидят на броне и даже не думают сойти со своих мест на землю… Разные ведь бывают причины… Кому до большого ветра, а кому по малой нужде… Но все они сидят как застывшие изваяния.

«Что-то тут не то… А где этот?!»

Персональный связист начальника разведки даже и не смотрит в нашу сторону… Его чисто татарского лица мне не видно, а кричать через дорогу как-то неудобно… Штыревая антенна его радиостанции хоть и согнута, но всё равно торчит над плечом, предательски выдавая его военное предназначение… Их поведение и странно-напряжённые лица вызывают у меня ещё большее подозрение… Однако окликнуть связиста у меня не получается… Чтобы по татарски уточнить у него военные намерения начальника разведки… Хотя…

Да и ведь со своим уставом не влезешь в чужой монастырь…

Мы прощаемся с начальником разведки и трогаемся дальше… Спустя тридцать минут мы уже сидим в палатке в расслабленных позах и ждём обеда… Связи… И известий из штаба…

Дембеля-тыловики уже отправились на кухню. Капитан Скрёхин получил зашифрованную радиограмму с нашими боевыми соображениями по поводу ночного налёта на вражеский блокпост… Скоро он должен прийти и сообщить нам результаты сеанса радиосвязи. Старший лейтенант Гарин ушёл в свой дражайший штаб… пусть пехотный, но всё-таки штаб… Тоже скоро должен прийти…

А пока ничего этого нет… Мы занялись делом… Разумеется военным…

Я уже изучил военную карту и теперь её «читает» командир роты.

— Вот дорога на Старые Атаги… А это на Чечен-Аул… — задумчиво произносит Иваныч. — Можно дойти до перекрёстка, но не сворачивать сразу в сторону этого духовского блокпоста… А пройти дальше и полукругом выйти с обратной стороны этой высотки… Установить АГС на заднем склоне и вперёд!.. Только вот ползти будет тяжеловато…

— Да ну! — с ленцой говорю я. — Эти пятьсот метров можно проползти минут за двадцать…

— Чего-о? — возмущённо вскидывается ротный. — Ты хоть раз по снегу ползал? Хотя бы по тонкому слою? А там уже наст будь здоров! «Двадцать минут»…

— Спорим? — беззастенчиво предлагаю ему я. — Ну… Максимум тридцать!

— Да ерунду ты порешь! — с досадой комментирует мои слова Пуданов. — И даже спорить с тобой не буду! Потому что это невозможно! Проползти по снегу пятьсот метров за полчаса!.. Ты уже через пятьдесят метров выдохнешься и язык на плечо повесишь!

— Товарищ майор! — небрежно представляюсь я. — Перед вами чемпион Рязанской области по переползанию по снегу!

— Я отлично помню, что это звание было только в отношении обычного переползания! — с долей ехидства говорит ротный. — То есть по земле… Кто-то ещё в Чирчикской учебке…