Дембельский аккорд 1 - [230]

Но, как оказалось, наш военный мир был не без добрых людей! Поздним вчерашним вечером как-то неожиданно и даже приятно стало известно то, что хлебосольные хозяева здешнего гарнизона в своём радушии и гостеприимстве пошли ещё дальше… Они уже поставили всех нас на своё котловое довольствие и нам теперь оставалось только приходить очень вовремя и куда нужно, чтобы подставлять пошире руки, а также термоса, вещмешки и просто коробки… Ну, и забирать с собой всё, что дадут… И быстренько так уходить… Чтоб не смогли догнать и отобрать назад…

Так что насущный вопрос с сегодняшним завтраком был почти решён. Оставалось самое «малое»… Самым натуральным образом реализовать вчерашние обещания пехотных военачальников в наш сегодняшний завтрак.

— Молоканов! Возьми с собой трёх дембелей и все термоса! — Пуданов быстро оглядел нашу палатку и тут же нашёл этих трёх «добровольцев». — Вот ты, ты и ты тоже! Слушайте меня дальше… Идёте сейчас на солдатскую кухню, скажете там старшему, что мы к ним прикомандированы и на довольствие уже поставлены. Получите хлеб, масло, сахар, если они его конечно дадут… Они могут его в чай бросить… Заразы… И кашу получите… Желательно с мясом!

— А почему «заразы»? — улыбнулся Мишаня, радостно так обтирающийся пока что беленьким полотенчиком.

— Если бросают в чай — значит половину сахара свистнули. — объяснил ему Пуданов и повернулся к подчинённым. — Всё понятно?

— А если нам вообще ничего не выдадут? — осторожно спросил контрактник Молоканов. — Кто их знает?!

— Тогда бегом ко мне! Я вызову пехотного начпрода и мы быстро там наведём порядок.

Решительный и уверенный тон командира роты вселил в солдат бодрость и веселье. Они быстро покинули палатку, немного погромыхали снаружи термосами и сразу же ушли куда-то вдаль…

— Мы же не сказали им, где солдатская кухня… — забеспокоился я. — Вдруг не найдут?!..

— Найдут! Или по запаху отыщут… — рассмеялся Иваныч. — Или местные аборигены подскажут… Кухня — это ведь кухня!.. Солдаты её чутьём должны находить…

— Пойдём-ка и мы… — я уже был полностью готов к поискам нашего пропитания. — А то опоздаем в их офицерскую столовку.

Пуданов тоже оказался совершенно готовым к труду и обороне. Лейтенант Волженко причесался перед выходом в местный «свет» и мы отправились в путь… По дороге к нам присоединились Стас и Скрёхин, догнавшие нас почти у самой столовой…

— А вот и мы! — привычно забалагурил Гарин.

— И как всегда вовремя! — пошутил Пуданов. — То есть как раз к завтраку.

— А как же!? — воскликнул Стасюга и, обогнав нас всех, прошмыгнул в местную столовую.

Это была точно такая же палатка, как и у нас, с той немаловажной разницей, что к её задней стенке были подогнаны два или три ПАКа. То есть военные спецавтомобили на базе ЗиЛа, в КУНГе которого находились котлы для приготовления пищи. Стало быть, для местных начальников и командиров еду готовили отдельно.

Однако ж… Как мы ни подстёгивали свою фантазию в предвкушении если не манны небесной, то хотя бы соблюдения строгих обычаев кавказского гостеприимства… Но, увы… Сто шестьдесят шестая бригада ещё не ассимилировалась с окружающей средой! То есть и этот здешний завтрак оказался общевойсковым, стало быть средней степени… Как по качеству своего приготовления, так и по якобы содержавшейся в нём калорийности… Поэтому плотоядно раскатанные губы нам пришлось незаметненько возвращать в прежнее состояние сурового аскетизма. Без особого энтузиазма, но и без пренебрежения к местным традициям мы дружно проглотили всё это утреннее угощение: распробовали кашу и выклевали из неё всё мяско, съели хлеб с маслом и не сговариваясь запили данные явства местным неприторно сладковатым чаем.

— Я же говорю, что сахар надо всегда получать отдельно! — назидательно произнёс Пуданов, когда мы вышли из офицерской столовой. — Так его хоть посчитать можно… Ложками или по кусочкам…

— Это точно! — степенно ответил ему Гарин. — Чай был почти несладкий.

Тут Стасюга внутренне спохватился и сразу же стал напускать на себя как можно больше деловитости и важной многозначительности.

— Так… Мужики! — заявил он. — Надо бы нам зайти к начальнику разведки и кое-что у него уточнить!.. Я уже обмозговал с ним пару засад… Тут чеченские хулиганы хороших пацанов обижают… По ночам спать не дают…

— Ну, как же… Как же… — с должной солидностью сказал командир первой группы. — «Хорошим пацанам надо помочь…» Да только вот!..

— Надо-надо… — поддакнул Стас.

В нынешней обстановке он являлся оперативным офицером и должен был согласовывать взаимодействие наших разведгрупп с другими подразделениями. В этом не было в-общем-то ничего существенно командирского, ведь оперативный офицер отвечает всего лишь за штабное[44] обеспечение подготовки боевой разведгруппы, необходимое ей взаимодействие с тыловыми службами снабжения, согласованность определённых деталей операции с военно-транспортными средствами доставки и точную выброску спецназовцев в нужном квадрате. После этого он возвращается вместе с экипажем самолёта или вертолёта на родной аэродром, тогда как разведчики приступают к выполнению боевой задачи.

Однако сейчас мы находились в Чечне и поэтому ни о каком классическом способе десантирования разведгруппы здесь не могло быть даже речи. Ну, разве что с остановившейся брони!.. Но с данным аспектом спокойно справлялся непосредственно сам командир РГСпН!.. И тем не менее наш оперативный офицер Стас Гарин старательно раздувал свои щёки, ведь именно здесь и сейчас именно у него были наиболее законные права ходить к местному руководству и о чём-то там с ним договариваться. Поэтому Засада сам же и назначил себя на негласную должность самого главного начальника в нашем разведотряде. Хотя в действительности он отвечал лишь за бумажную подотчётность и некоторое техническое обеспечение деятельности наших групп. Реальной же властью должен был обладать командир роты майор Пуданов, но Иваныч всё ещё продолжал скромничать на своём поприще командира разведотряда, поскольку он не совсем освоился в теории и практике штабного закулисья… И из-за этого же старший лейтенант Гарин уже мнил себя величайшим полководцем всех времён и народов…