Дело ясное, что дело тёмное - [61]

Я отступила назад. Тень сбежала в темноту пространства между колонной и стеной. Принюхалась. Вивьен не источала никаких запахов. С ума сойти, но даже от её тело не исходило живой дух. Вообще. Ноль.

— Это самый короткий путь до южного выхода, — созналась я.

— Да-а-а? — протянула девушка. — Быстро же ты освоилась. И чем тебя так привлекает южный выход?

— Там пруд, а за ним — усадьба. Меня туда тянет. Как-то там мне нравится в том парке.

— Во всём парке? Здесь тоже, вроде не плохой парк. Ухоженный.

— Там лесопарковая зона, левее от главной дороги, и там дико всё, роскошно.

— А как ты место выбираешь, где тебе хорошо?

— А что ты всё вопросы задаёшь? — взбесилась я и пошла в атаку. — Надзиратель мне не требуется. Сама-то что здесь забыла?

Я окинула Вивьен убийственным взглядом, — ну, считала, что он убийственный, — и раздвинула губы в ухмылке:

— На таких шпильках, как у тебя, даже с факелом здесь пройти сложно, а ты без него.

— Ты ведь позаботилась об освещении, чего мне бояться, — сарказм из уст девушки вылетел моментально.

— Слушай, — проронила я, — а что у тебя за мазь такая?

— Не понимаю…

— От тебя не исходит ничего… такого.

— В каком смысле?

— Ты не пахнешь, вот в каком!

Брови Вивьен взметнулись. На лбу залегла тоненькая, продольная морщинка. Но она тут же исчезла:

— Ладно, достаточно. Тебя это не касается. Ты забыла, — как же иначе! — но я напомню тебе: ты сегодня работаешь.

Ах, ну, конечно же! Обещанный приём населения.

— Ой, я, правда, забыла!

— Я так сразу и подумала, — не могла удержаться Вивьен от саркастических ноток в голосе.

— Ты не так всё поняла, — замахала я руками, отчего объятый огнём фитиль чиркнул по стене и едва не погас. — Ты думала, я отлыниваю? А я не отлыниваю, я просто, тут, вот, так вот раз и спустилась, чтобы сократить путь. А ты подумала, а я совсем по другому…

— Тихо. Я всё поняла: ты не хотела, — ведьма вытянула руки вперёд и в её голосе прорезались нежные нотки. — Видишь, я всё усвоила. Только, прошу тебя, держи факел ровно.

— А… Ну… Конечно, — с готовностью заявила я и обхватила стержень двумя руками.

— Пойдём уже, а? — взмолилась девушка.

И тут меня осенило:

— Ты темноты боишься? Да-а-а?

Прозвучало радостно, злорадно, что смутило даже меня. Потому буркнула:

— Прости.

— Я боюсь темноты, но это секрет вообще-то…

— Я не выдам.

И в этот момент мне почудилось, что Вивьен повинилась с той интонацией, какая бывает у взрослых, когда они в чём-то признаются детям.

Я насупилась — ведьма меня провела. Укорять её смысла нет. Потому я бодро зашагала в обратном направлении, освещая дорогу себе и «ассистентке». У лестницы мы с Вивьен разминулись, и каждая пошла своей дорогой. Я забежала к себе и поменяла кроссовки, в которых удобно идти по неровному полу подвала, на туфли — так приличнее.

Через пятнадцать минут я толкнула дверь в маленькую уютную комнату с задвинутыми шторами и коротким диванчиком у стены. В углу весело потрескивал поленьями камин. На полу стояли высокие горшки с растущими в них кустами роз.

Тонкий аромат бутонов, смешивающийся с запахом горящей древесины, наполнял собой всё пространство, делая помещение невообразимо уютным и располагающим к простым беседам.

Пола я застала помешивающим кочергой поленья. Он разогнулся, проследил за тем, как я устраиваюсь в кресле у окна. Затем кудесник поставил «железяку» в специальную стойку, прошёл к креслу, примыкающему к диванчику и образующему с ним букву «Г».

Вивьен к тому времени обосновалась за столом и что-то писала в блокнот. Спустя минуту, она придвинула к себе планшет, лежащий до этого на краю столешницы, провела по экрану рукой. Её лицо тут же стало серьёзным.

В дверь комнатки постучали. Через порог переступила кудесница в брючном костюме, с гладкой причёской и тяжёлой брошью на лацкане. Её духи — тонкие, цветочные, забили мне нос и я чихнула.

Пол предложил девушке занять место на диванчике ближе к камину. И понеслось…

Её историю я выслушала с большим интересом. Чародейка с брошью заявила о похищении одной важной семейной реликвии. Причём она настаивала на формулировке «похищена», а не какой-то иной, например, «украдена» или «утеряна». Речь шла о рубине в форме звезды. Артефакт имел родовую важность, обладал необыкновенной силой, но с одной поправкой: если собрать пять подобных камней и выложить их в форме некоего знака, о котором женщина умолчала.

Она в подробностях ответила на все вопросы Пола, периодически пуская слёзы и прерываясь на их истребление белоснежным платочком, а кудесник порадовал её банальным ответом: «Во всём виноват садовник».

— Как же я найду его? — посетительница даже рыдать перестала и забыла промокнуть платочком очередную бриллиантовую капельку в глазу. — Я не знаю…

— Заявите в полицию и настаивайте на расследовании.

— Но я… Я так и сделаю. Спасибо.

Девушка с брошью удалилась, и её место заняла дама лет сорока. Она была крупная, высокая и статная, с красным носом и светлыми глазами. Её историю я слушала без интереса — запал прошёл. Запомнила лишь ответ Щуки, что похищения в этом деле нет, а лишь неразбериха с наследованием драгоценностей и артефактов.

Может и хорошо, что пропустила всё мимо ушей, иначе я точно бы не выдержалась и взорвалась праведным гневом, когда женщина начала возмущаться и сыпать обвинениями в адрес собеседника.