Ну, и мы тоже пожаловались обвиняемой, что Дорри прикарманила десять кусков, которые принадлежат нам, и мы решили получить их обратно; ей, мол, не следовало так с нами поступать… Словом, то да се — и в конце концов обвиняемая спросила нас, а не сможем ли мы убрать Дорри… ну, с поля действий.
— И что же вы ответили на это? — спросил Бюргер.
— Что ж, мы сказали, если цена будет подходящей.
Ну, она предложила нам двадцать пять кусков, а мы на это посмеялись, и тогда она в конце концов подняла гонорар до пятидесяти кусков да плюс пять кусков дополнительно, чтобы покрыть первоначальные расходы и еще как бы гарантировать добросовестное отношение с ее стороны…
— Продолжайте, — сказал свидетелю Гамильтон Бюргер. — Что вы сделали после этого?
— Мы начали составлять планы.
— Немедленно?
— Да, сэр, совершенно верно, прямо в ходе того разговора.
— Итак, когда вы сказали, что мы начали составлять планы, кого вы имели в виду?
— Там была обвиняемая, то есть Минерва Минден, мой приятель, Барлоу Дэлтон, и я.
— И что же вы делали?
— Ну, она дала нам пять кусков и сказала, что нам, вообще-то, пора бы заняться делом…
— И что же?
— Мы поехали в меблированные комнаты Паркхэрста, то есть я туда поехал и принялся упаковывать ситуацию.
— Так-так, а что вы имеете в виду под упаковкой ситуации?
— Ну, я осмотрел место и составил для себя план.
— И на чем остановились? Что вы конкретно сделали?
— Прежде всего я вступил в контакт с управляющим, узнал, нет ли какой-нибудь свободной квартиры на восьмом или девятом этаже. Нужно было подсобное помещение поблизости, такая база для операции…
— И что вы нашли?
— Я нашел пустующую квартиру на восьмом этаже, номер восемьсот пять, она была совсем близко к лестнице и почти точно под квартирой девятьсот семь, где и жила Дорри Эмблер.
— Вы сняли квартиру?
— Да, сэр. Я сказал управляющему, что мне нужна квартира и номер восемьсот пять вроде бы подходит, но я, мол, хочу, чтобы жена взглянула на нее, жена должна приехать из Сан-Франциско. Я предложил, что заплачу сто долларов задатка, чтобы иметь на три дня гарантию, жена, мол, приедет, взглянет на жилье, и если ей понравится, тогда я и подпишу договор об аренде и уплачу арендную плату сразу за весь срок.
— А какое имя вы назвали?
— Я представился Уильямом Кеймасом.
— И вот на этом основании вам вручили ключ от квартиры?
— Да, сэр.
— И что же вы делали потом?
— Ну, с обвиняемой было решено, что сразу же после слушания ее дела в суде, на следующий день, она примчится в меблированные комнаты, мы приведем в исполнение наш план и избавимся от Дорри Эмблер.
— Итак, вы сказали: «избавимся от нее». Вы имеете в виду… Так что же вы имеете в виду?
— Ну, это ведь только в итоге выяснилось, что мы должны избавиться от нее, а поначалу разговор шел только о похищении.
— Хорошо, что же случилось?
— Ну, видите ли, обвиняемая собиралась приехать к нам сразу, как завершится слушание ее дела в суде…
— А она сказала, почему выбрала это конкретное время?
— Да, сказала, что это, по идее, будет время, когда она освободится от шпиков, репортеров и всей этой чепухи… Адвокат, мол, увезет ее из суда на своем автомобиле и провезет несколько кварталов до места, где она припарковала свою машину, потом адвокат, в натуре, прочтет ей нотацию, что надо сидеть тихо, не высовываться, не лезть на глаза газетным писакам… Они расстанутся, она приедет и присоединится к нам. Обвиняемая сказала, что, если что-нибудь в нашей операции пойдет не так, она запросто подойдет к двери и, выдав себя за Дорри Эмблер, объяснит любой шум или суматоху… ну, и все прочее в этом роде. Так что мы не подвергались бы никакому риску…
— Хорошо, и что произошло?
— Ну, у нас был шанс утащить Дорри Эмблер, пока она была на кухне. Мы постучали в дверь с черного хода и сказали, что на ее имя телеграмма. Она открыла дверь, и мы сразу ее сграбастали.
— Что вы сделали?
— Мы засунули ей в рот кляп, приставили к спине пистолет и быстренько сволокли вниз по черной лестнице в квартиру восемьсот пять. Потом одурманили ее уколом морфия и уложили отдыхать.
— И что дальше?
— Вскоре после этого появилась обвиняемая. Она психовала, хотела, чтобы мы побыстрее убирались оттуда. Она сказала, что Дорри Эмблер советовалась с Перри Мейсоном и у нас мало времени, Мейсон не тот субчик, чтобы заблудиться в трех соснах. Но мы напомнили ей о своих десяти кусках. Мы буквально разнесли эту квартиру в клочья, разыскивая их.
— И вы их нашли?
— Нет… То есть, думаю, что не нашли.
— Что вы хотите сказать этим?
— Ну, мой приятель, Барлоу Дэлтон, вел себя, в натуре, странно. Уже позднее я усек, что он, гад, их и нашел и запросто сунул в карман, а сам делал вид, что ничего нету.
— Но вы не знаете наверняка, что он нашел деньги?
— Нет, сэр. Все, что я знаю, — это что я не нашел их.
— Очень хорошо, очень мило. Что же было потом?
— Потом я сказал обвиняемой, что лучше бы подготовиться к бегству, если что-нибудь пойдет не так.
— И что же вы сделали?
— Я стал баррикадировать кухонную дверь, то есть дверь между кухней и гостиной, чтобы нам самим ее открывать, но удерживать любого, кто бы ни вошел из передней. И именно в то время и позвонили в дверь, там был этот мужчина…
