Дело принципа - [3]

– Вы когда-нибудь думаете о чем-то, кроме денег? – поинтересовалась женщина. – Петракос чрезвычайно богат, но в смысле человеческих чувств он просто кусок гранита.

У Мэдди возникло сильное искушение войти и возразить. Но она понимала: ей не следует становиться нежеланным свидетелем. И, кроме того, это определенно не время и не место заявлять о своих личных предпочтениях…

Даже если они касаются Янниса Петракоса.

Подавив вздох, девушка села на свое место и углубилась в изучение компьютерных баз данных.

После завтрака ее вместе с напарницей Стэйси отправили помогать на верхний этаж. Менеджер, черноволосая Аннабель, велела Стэйси приготовить освежающие напитки для заседания совета директоров.

– Я стажер, а не официантка! – сказала с вызовом Стэйси.

– Как стажер вы должны делать то, что вам велят, – сухо ответила Аннабель. – «Петракос индастриз» требует от своих работников умения быстро перестраиваться.

– Я не работник… Я стажер – и не собираюсь подавать чай…

– Не беспокойтесь, – поспешила вмешаться Мэдди, пока из-за строптивости Стэйси не выгнали их обеих. – Я приготовлю.

Аннабель слегка оттаяла, но тут же бросила неодобрительный взгляд на джинсы Мэдди.

– Дресс-код нашей компании допускает джинсы, но думаю, вам лучше переодеться.

– Ты не должна позволять этой мадам указывать, как тебе одеваться, – воскликнула Стэйси, как только девушки вышли за дверь. – Ты и так делаешь ей одолжение.

Мэдди состроила гримаску.

– Она, может, и права. Но у меня юбка в стирке, так что, кроме джинсов, надеть нечего.

– Да она просто завидует! Ты отлично выглядишь, – заявила Стэйси. – Мужики, что вышли из лифта, глаз от тебя не могли оторвать. Аннабель это не понравилось.

Мэдди густо покраснела.

– По-моему, она просто нервничает из-за совета директоров.

– Ты заслуживаешь лучшего, – нетерпеливо перебила Стэйси. – С твоей внешностью я бы уже красовалась на обложках журналов. Ну, или танцевала бы в шикарных клубах…

Мэдди пришла в ужас, представив, как раздевается на людях, и ничего не ответила. Иногда ей казалось, что она родилась не в том теле. Внимание мужчин ее не радовало, а смущало, под их взглядами она просто съеживалась.

Когда Мэдди внесла в офис сервировочный поднос с чайными принадлежностями, Аннабель тут же появилась на пороге, чтобы продолжить инструктаж:

– На совете будет мистер Петракос. Заходя в зал заседаний, делайте все тихо и быстро.

Петракос широким шагом шел впереди своих служащих. Краем глаза он заметил какое-то движение у входа на кухню, расположенную возле зала заседаний. Взметнулись рыжие волосы – и дверь тут же захлопнулась. Однако этой секунды оказалось достаточно, чтобы у него в мозгу запечатлелся яркий образ: упругие пряди как расплавленная медь горят вокруг бледного лица с алебастровой кожей, упругая грудь натягивает блузку, неправдоподобно тонкая талия, пышные женственные бедра…

Яннис испытал мгновенное и сильное желание. Он привык контролировать свою сексуальность и пришел в замешательство от такого ощутимого прилива крови к паховой области. Яннису нравились женщины, у которых было чуть больше тела, чем у тощих моделей, как правило, попадавшихся на его жизненном пути. И все же он был раздражен не ко времени возникшим возбуждением и потому немедленно выкинул из головы образ незнакомки. Возможно, мне просто нужна женщина.

Трепеща от перспективы снова увидеть Янниса Петракоса, Мэдди тут же удвоила порцию молотого кофе в кофейнике. Очень крепкий и очень сладкий: именно такой он любит! На секунду воспоминания захватили ее. Она улыбнулась и тут же сморгнула, чтобы отогнать подступившие к глазам слезы.

Участники заседания вели чрезвычайно оживленную беседу за просторным столом, так что ее появление в зале прошло незамеченным. Вкатив сервировочный столик на колесиках, она мягко прикрыла за собой дверь и только после этого позволила себе оглядеться. И, несмотря на данное самой себе обещание только разочек украдкой поглядеть на Янниса, замерла, не в силах отвести взгляд. Облаченный в деловой костюм в тонкую полоску, верх портновского мастерства, мужчина был просто великолепен.

Он стал даже красивее, чем девять лет назад, когда я увидела его впервые.

Годы начисто истребили все мальчишеское в тонких чертах его лица. Но царственный поворот головы не изменился, и Мэдди мгновенно его узнала. И его глаза – они были незабываемы! Темные, как горький шоколад, глубоко сидящие под черными прямыми бровями. У них было удивительное свойство: когда он смеялся, глаза приобретали цвет бронзы. Сейчас Яннис пристально смотрел на выступающего.

– Ты что стоишь? – прошипел кто-то ей в ухо.

Мэдди вздрогнула, словно очнувшись ото сна. Когда она протянула руку к первой чашке, Яннис Петракос взглянул на нее, и она снова застыла. В живое у нее заурчало, а сердце заколотилось так, что стало трудно дышать. На мгновение все окружающее утратило реальность. Она чувствовала только непривычную тяжесть в груди, сухость во рту и почти болезненное ощущение в низу живота. Мэдди в замешательстве опустила ресницы. Для того чтобы вспомнить, зачем она здесь, ей потребовалось почти физическое усилие.