— Мистер Брент звонит. Хочет поговорить.
— А до утра он не может подождать? Вот тоже приспичило идиоту! Сколько времени?
— Час ночи. Открой же.
Снова пауза. И опять Лорен:
— Так ты идешь или нет?
— Иду. Сейчас выйду. Извини, Лорен, я не хотел тебе нагрубить, так получилось. Я уже дремал.
— Ничего, все нормально.
Слышно было, как Нарда собирается. Минуты через две он вышел и плотно закрыл за собой дверь. Тогда я вытащил из кармана заготовленные заранее ключи и, затаив дыхание, принялся за дело. На прошло и полминуты, как я уже был внутри. Пусто. Никого. Кровать смята, и свет не выключен. Нельзя было терять ни секунды.
Прежде всего я внимательно огляделся. Кровать, стул, тумбочка, платяной шкаф и незакрытая, дверь в ванную.
Сначала — платяной шкаф. Кроме черных просторных накидок и тюрбанов, там я ничего не обнаружил. Может, у него и были костюмы, но хранил он их в другом месте. Я очень торопился и поэтому сразу перешел к тумбочке. Набор для бритья, носовые платки, нижнее белье — тоже ничего интересного. Я осмотрелся еще раз. И тут мне на глаза попалось что-то торчавшее из-под подушек на смятой кровати. Я смекнул, что если Нарда прячет что-то себе под голову, то это именно то, что мне надо. Так и есть. Два журнала для записей. Где-то я их уже встречал. Я открыл один и стал листать. Те же столбики имен и подписей, что я видел на утренней мессе. Пролистав до конца, до последних записей, я без труда нашел свое имя. Фрэнсис Джойн — третье снизу. Все остальные имена ни о чем не говорили. Я наугад раскрыл второй журнал — снова одни неразборчивые подписи.
Во внутренней части дома раздался телефонный звонок. Дьявол! Этот Нарда повесил трубку. Очевидно, он уже подходил к двери, а у меня все еще ничего не было. Довольствуясь хотя бы журналами, я сунул их под мышку и юркнул в ванную. Там я первым делом нашарил выключатель и включил свет. На умывальной полочке стоял стакан. Я взял его пальцами изнутри, посмотрел на свет, снова щелкнул выключателем и одним махом очутился у двери, ведущей из спальни на улицу.
Телефон тем временем перестал трезвонить — значит, трубку опять сняли, в холле внутри загремели шаги. Я опрометью вылетел наружу. Успел едва-едва. Нарда вернулся к себе как раз в тот момент, когда дверь за мной захлопнулась. Похоже, он ничего не заметил. Я на всякий случай остановился и прислушался — было тихо — и только тогда решил сматываться.
Как угорелый я ворвался в городскую ратушу и, не замечая стоящего, вернее сидящего у входа и облаченного в казенную форму служащего, направился к лифтам. Постовой, однако, не дремал.
— Эй, вы! Ну-ка обратно. Сначала распишитесь в книге.
Я вернулся туда, где посетители расписываются:
— Бомб не имею. В заговорах не участвую.
— Распишитесь.
— Имя подлинное или?..
Только не подумайте, что я решил повыпендриваться. Просто захотелось немного повеселиться.
— Имя и подпись!
Я указал, кто я есть, и расписался. Никакого чувства юмора у этих привратников. Впрочем, и у меня бы оно, наверное, пропало, посади меня в большом вестибюле в такой форме. Уж я бы сделал вид что надо. Особенно когда врываются всякие идиоты и забывают зарегистрироваться. Стыдно, но что поделаешь?
Итак, я вызвал лифт и поднялся к Сэму. Он, как всегда, жевал длинную черную сигару.
— А я уж думал, ты не появишься. — Он говорил в сигару, как в микрофон. — Куда ты подевался? Еще немного в том же духе, и развод мне обеспечен.
— Если она с тобой разведется, то правильно сделает, — ответил я и рассказал, что произошло с тех пор, как я в последний раз звонил от Корнелла Мартина. — Кое-кто от моих действий на ушах будет стоять. Не все, правда, гладко. Можешь мне навесить проникновение в чужое жилище со взломом.
Сэм вытянул из кармана большую кухонную спичку, внимательно посмотрел на нее, положил на стол, после чего вынул изо рта сигару.
— Проникновение в чужое жилище со взломом, — зарычал он, выпятив вперед массивный подбородок, — и небось еще кого-нибудь прикончил, а? И что это за дурацкий стакан ты мне приволок?
Я держал стакан пальцами изнутри, донышком вверх. Сэм решительно протянул к нему руку.
— Э-э, поосторожней, дружище, — предупредил я его. — Зря, что ли, я дверь взламывал? Там отпечатки.
— Отпечатки? Какие отпечатки?
— Этот стакан стоял у Нарды в ванной. Логично предположить, что отпечатки пальцев принадлежат ему, нет?
— Да. Что это еще за «нет» ты стал говорить?
— Так. Связался с компанией и нахватался. Ведь говорили уже — про Нарду никто ничего не знает, более того, есть сильное подозрение, что он негодяй, а так как сейчас мы имеем его пальчики, то, может быть, выясним наконец и его личность.
— Согласен с тобой.
— То-то же. Если сможете снять, сколько уйдет времени, чтобы их идентифицировать?
— Сначала снимем или сфотографируем, посмотрим, как получится, — может, ты их все смазал, — и сверим с картотекой. Если в нашей не окажется, запросим дальше. Пошлем запросы в Сан-Диего, в Вашингтон. Можно сделать срочно, тогда ответ из ФБР в Вашингтоне придет уже через несколько часов. Буквально перед этим у нас такая же процедура заняла два часа.
— Неплохо работаете.
