Одно для меня все еще оставалось загадкой.
— А как он с них деньги собирает? Никаких подносов или ящичков я не видел.
— По-моему, то, что ты видел, — это только посвящение для новичков. Их первое собрание. Оно обычно по воскресеньям бывает. Каждое четвертое воскресенье, если не ошибаюсь. Я ему сочинил и на этот случай. Специальная проповедь. Я бывал на его представлениях не раз и не два и уверяю тебя, что тарелочки для деньжат появляются достаточно скоро. Но народ к тому времени уже как рыба на крючке. Нарда свое дело хорошо знает.
— С этим я согласен.
Мне все равно еще не все было ясно, я чувствовал, что некоторые недостающие звенья цепи только предстоит еще найти, но, размышляя о Нарде, я не забывал о виски, поэтому мой стакан скоро опустел, и Брент предложил налить по новой порции — Давай, — согласился я, — только наведи послабее. Тем временем я попытался обобщить все, что узнал.
И хотя появились первые проблески, целостной картины происходящего пока не складывалось.
Я как раз прикидывал в уме очередную идею, когда снова увидел перед собой протянутый Брентом стакан.
— Это, я так понимаю, все, что ты можешь сказать?
— Да, больше вроде бы нечего. Приезжаю, хватаю деньги, уезжаю…
— О'кей, — я сделал небольшой глоток, — ты мне можешь помочь, если хочешь. Есть предложение. Решай.
Примерно с минуту он думал:
— Ладно, я согласен. Хотя это все равно что рубить сук, на котором сидишь. Убийство — дело серьезное. Я играю. Если ты не шутишь, конечно — Насчет убийства я и не думал шутить.
— Идет. А кого убили?
— Имя тебе ничего не скажет — это раз. А во-вторых, меньше знать — в твоих же интересах. Давай-ка лучше вернемся к процедуре передачи информации. Есть ли у тебя телефон Нарды, по которому в случае чего ты бы мог позвонить? И запомнил ли ты расположение комнат?
— Телефон есть А вот насчет расположения комнат — вопрос посложнее. Иногда я прохожу через переднюю дверь, за ней идет сразу большая комната, задрапированная черным, и жду Нарду там, а иногда Нарда ведет меня в свою комнату, как сегодня вечером. Тогда я захожу сбоку, — ну, ты видел.
— Кого ты там встречал, кроме Нарды?
— Только эту куколку Лорен. Бывает, что кто-то за дверью или за стеной разговаривает, но они никогда при мне не заходят.
— А где телефон в доме?
— Никогда не видел. Хотя иногда слышал, как он звонит. Где-то на выходе из большой передней комнаты. Я попробовал уложить это в голове:
— Ты сказал, что номер он тебе дал. Кто обычно берет трубку?
— Когда Нарда, а когда и одна из женщин, по-разному.
— О'кей, если хочешь помочь, сделай вот что. — Я посмотрел на часы: полпервого без одной или двух минут. — Позвони ему ровно в час. Ровно. И послушай, кто ответит. Если Нарда — отлично, если нет, то пусть позовут. Скажи, нужно лично переговорить. И потом постарайся держать его на проводе как можно дольше. Говори о чем хочешь. Но чтобы он не заподозрил. Сможешь?
— Да смогу, чего не смочь. — Джордан нахмурился. — А зачем это все?
— Меньше знаешь — крепче спишь. И еще одно. Если вдруг он почему-то повесит трубку, позвони еще. Сразу же. Подожди два или три гудка, пусть кто-нибудь ответит, а затем, ничего не говоря, повесь трубку сам. И после этого — обо всем забудь. Понял?
— Понял. Звоню, зову Нарду, заговариваю ему зубы. Если он плюет на меня, звоню по новой и потом плюю на него сам. Ты тут ничего не перемудрил, а? И вообще, как тебе виски?
— С виски у меня всегда нормальные отношения. Только не забудь: ровно в час. Сейчас у нас сколько?
Он подошел к тумбочке и взял часы:
— Та-ак, когда проникает, будет ровно полчаса… О, запикало.
Стрелки моих часов показывали то же самое.
— Хорошо, я верю тебе, Брент. Но если ты только водишь меня за нос, вернусь сюда и подвешу к люстре.
Он ухмыльнулся!
— На тебя похоже. Но я и не думал водить тебя за нос. Надеюсь, потом расскажешь.
— Расскажу. Виски ничего. Должен признать. Как-нибудь приглашу к себе, тогда попробуешь моего. Ничем не отличается.
Я встал, чтобы уйти. Он протянул руку:
— Я позвоню, не беспокойся.
Я крепко сжал его пальцы, и он снова, очень характерно для него — как-то на одну сторону — усмехнулся.
— Ступай, брат. И да хранит тебя Всевышний.
Сколько же времени я там провел, в этих кустах, пропади они пропадом! Пахло чем-то сырым и затхлым, но я набрался терпения и, прикрывая сигарету ладонями, ждал точно до двенадцати пятидесяти девяти. Потом загасил сигарету, проверил, на месте ли пистолет, и быстрым шагом направился к дому. Гравий тихо шуршал под ногами. У двери Нарды, из-под которой пробивался свет, я остановился. В комнате кто-то непрестанно ходил. Должно быть, задачка была не из легких, если Нарда так долго не ложился.
Я поднес циферблат к самому носу, и в это время внутри зазвонил телефон. Брент не подвел.
Телефон все звонил и звонил и наконец смолк; секунд через тридцать я услышал, как к Нарде постучали в дверь с внутренней стороны помещения.
Шаги в комнате замерли.
— Да? Кто там?
Я узнал слащавый голос, так хорошо запомнившийся мне с воскресного утра.
— Это я, милый, Лорен.
— Лорен? Что случилось? — Пауза, потом опять то же самое. — Что случилось, Лорен? — Несколько грубовато на этот раз.
