Дело о золотой мушке. Убийство в магазине игрушек - [6]

О Джин многого не скажешь. В жизни этой высокой, темненькой, очкастой девушки ничем не примечательной наружности было всего два главных увлечения: Дональд Феллоуз и Клуб любителей театра в Оксфордском университете – студенческий кружок, который ставил занудные экспериментальные пьесы (как это обыкновенно бывает в подобных кружках) и где она была секретарем. Первый из этих двух интересов превратился у Джин просто в какое-то наваждение. «Дональд, Дональд, Дональд, – думала она, впиваясь в ручку сиденья, – Дональд Феллоуз. Черт! Пора с этим завязывать. Все равно он влюблен в Изольду, а не в тебя… Стерва. Самодовольная, эгоистичная стерва. Если бы только ее не… если бы кто-нибудь…»

* * *

Найджел Блейк был всем доволен и думал о множестве вещей, пока поезд полз по своему пути: о том, как было бы приятно снова увидеть Фена; о с трудом давшейся ему высшей оценке на экзаменах по специальности «английский язык» три года назад, и о своей последующей многотрудной, но интересной жизни журналиста; думал о долгожданном двухнедельном отпуске, по крайней мере половину которого он проведет в Оксфорде; предвкушал просмотр новой пьесы Роберта Уорнера, обещавшей, тут уж сомневаться не приходилось, оказаться прекрасной. Но в первую очередь он думал о Хелен Хаскелл. «Не волнуйся так, – сказал он самому себе, – вы еще незнакомы. Успокойся. Опасно влюбляться, лишь раз увидев кого-то на сцене. Она наверняка заносчива и вообще ужасна… Может быть, она обручена с кем-то, а то и вовсе замужем. И уж как пить дать, вокруг нее роятся молодые люди, и нелепо даже предполагать, будто тебе удастся заставить ее обратить на себя внимание в течение одной недели, притом что ты ее вообще пока не знаешь… Но никуда не денешься, – сурово подытожил он, – придется тебе как следует постараться».

В Оксфорде все они разъехались в разных направлениях: Фен и Дональд Феллоуз вернулись в колледж Сент-Кристоферс, Шейла Макгоу – в свои апартаменты на Уолтон-стрит, сэр Ричард Фримен – в свой дом на Боарс-Хилл, Джин Уайтлегг – к себе в колледж, Хелен и Изольда Хаскелл – сначала в театр, а потом в квартиру на Бомонт-стрит. Роберт, Рэйчел, Найджел и Николас отправились в «Булаву и Скипетр» в центре города. К среде, одиннадцатому октября, все они были в Оксфорде.

И в течение недели трое из этих одиннадцати умерли не своей смертью.

Глава 2 Изольда

Ahi! Yseut, fille de roi,

Franche, cortoise, en bone foi…

Beroul[23]

Найджел Блейк прибыл в Оксфорд в пять часов двадцать минут после полудня и сразу поехал в «Булаву и Скипетр», где у него был заказан номер. Здание гостиницы никак нельзя было назвать одной из архитектурных жемчужин Оксфорда, о чем печально подумал Найджел, когда такси остановилось. Оно представляло собой причудливую смесь разных архитектурных направлений и больше всего напоминало огромный и чудовищно унылый ночной клуб-ресторан рядом с Бранденбургскими воротами в Берлине, в который однажды попал Найджел, где каждая комната должна была воплощать архитектурный стиль какого-нибудь народа – изображая его нарочито, романтически и неправдоподобно. Комната самого Найджела показалась ему гротескным подобием Пизанского баптистерия[24]. Он распаковал вещи, смыл грязь и усталость, без которых не обходится ни одно путешествие на поезде, и спустился на первый этаж в надежде найти что-нибудь выпить.

Было уже половина седьмого вечера. В баре и холле шел тот самый сдержанный, но гадкий спектакль театра марионеток, который представляет собой в цивилизованном обществе вступительные ритуалы секса. В целом это место осталось точно таким, каким Найджел его помнил, только студентов порядком поубавилось, а военных – заметно прибавилось. Несколько припозднившихся студентов-теологов богемного типа, видимо оставшихся на время каникул работать в городе или просто вернувшихся за несколько дней до начала занятий, со слащавыми вздохами несли чушь, обсуждая поэтичность концепции непорочного зачатия. Шумная компания офицеров ВВС с энтузиазмом пила пиво за барной стойкой. Было тут несколько древних стариков, а также разнородная смесь из студентов факультета искусств, школьных учителей и заезжих знаменитостей, которые часами просиживают в баре в надежде быть замеченными и без которых Оксфорд никогда не обходится. Пестрая группка женщин в компании юнцов моложе себя, без конца прибегавших к различным ухищрениям, дабы удержать внимание своих спутников, завершала эту картину. Парочка студентов-индийцев слонялась туда-сюда, довольно нарочито изображая праздность и демонстративно таская под мышкой томики популярных современных поэтов.

Найджел добыл себе выпивку и свободный стул и наконец устроился с легким вздохом облегчения. Здесь все осталось как прежде. «В Оксфорде, – думал он, – меняются лица, но типажи сохраняются, и из поколения в поколение и дела, и слова их одинаковы». Он зажег сигарету, огляделся и задумался, не навестить ли ему сегодня вечером Фена.

Без двадцати семь вошли Роберт Уорнер и Рэйчел. Найджел немного знал Роберта – поверхностное знакомство, результат череды встреч на литературных утренниках с ленчами, театральных вечеринках и премьерах – и радостно приветствовал его легким взмахом руки.