Дело о ядовитых письмах - [2]

— А как насчет оплаты, Циммер? — протянул Ник. Он думал поймать меня на этом.

— Мы не платим за материал, — ответил я. — А как мы можем? Хотели бы мы знать, кому платить... Папа только читает колонку, чтобы удостовериться, что там все в порядке, и отправляет ее в набор. Вот и вся история.

— Вы не платите за нее? — пробормотал Ник, задумчиво сощурив темные глаза. — Это странно. Прошел лишь месяц, а все начинают читать газету с нее. Око могло бы заработать кучу денег — Цим хорошо платит за хороший материал. Он должен знать, что сейчас это лучшая колонка в газете.

Я ничего не сказал. Ник имел обыкновение использовать любую возможность, чтобы унизить газету «Перо». Меня это просто сводило с ума. Око кое-что добавило к газете, это точно. Но в ней и без того было немало хорошего.

Санни пожала плечами.

— Мало ли кто это может быть!

— Не «мало ли кто», — возразил Ник. Теперь он тоже заинтересовался, я это чувствовал. — В колонке намешаны обрывки всяческой информации. Все, что угодно, — от драки в цветочном клубе до пожара в пожарной части или беглых коз в парке. Око — это кто-то, знающий массу вещей, которых другие не знают.

— Ну, я не думаю, что Око такое уж всевидящее, — вставила Ришель, широко открыв свои большие голубые глаза. — Вот, например, о большой драке в цветочном клубе мы слышали еще до того, как это появилось в колонке. Мама рассказала об этом мне, а я — вам. Мама говорила, что это было ужасно. Она говорила...

— Ах, дорогая, — запричитал Том, качая головой, — представь себе мордобой среди маргариток. Фингалы среди фиалок. Избиение среди ирисов. Разбой среди роз. Скандал среди... э...

— Сирени, — подсказала Санни. — А я вот слышала о белом какаду, который изгрыз оконные рамы у одной женщины. Об этом говорили в гимнастическом зале пару недель назад.

К этому времени мы подошли к одному из перекрестков в дальнем конце Рейвен-Хиллского шоссе, где стояли большие старые дома. Лиз остановилась и нашарила в кармане смятый клочок бумаги.

— Вот что интересно, — нетерпеливо сказала она, оглядываясь вокруг, — даже вне школы и нашей компании большинство из нас каждую неделю слышит одну или две истории Ока. И другие, думаю, тоже. А Око соединяет их. Вот это поразительно! Прямо какая-то загадка! Послушайте, ребята, мы здесь сворачиваем. Вон дом Дриск-Хэскелл, такой большой, белый.

Мы немножко поглазели на громадный особняк перед нами. Затем Том согнулся и вздернул одно плечо, притворяясь бедным, униженным чернорабочим.

— Ваши смиренные уборщики прибыли, миссис Дриск-Хэскелл, — забормотал он, кланяясь. — Как прикажете, миледи, сначала выгрести навоз из конюшни или вымыть уборные?

Ришель скривилась от отвращения, а Санни и Лиз захихикали. Так волнующая тайна Ока оказалась позабытой.

Но ненадолго.

Глава II МИССИС ДРИСК-ХЭСКЕЛЛ

Войдя в громадные железные ворота, Ришель остановилась и сморщила носик.

— Так здесь мы должны убирать? — протянула она, оглядывая длинную, вымощенную кирпичом подъездную дорогу. — Но ведь это огромная территория!

— Мы будем работать только неделю или около того. Пока миссис Дриск-Хэскелл не найдет постоянную уборщицу, — поспешно сказала Лиз.

— Тогда зачем ей надо беседовать с нами? — резонно осведомился Ник.

Лиз пожала плечами.

— Она очень привередлива к тем, кто работает у нее. Нас рекомендовала сестра-хозяйка из дома престарелых «Крэйгенд». Когда я навещала мисс Пламмер в пятницу, я с ней поговорила, и она сказала, что миссис Дриск-Хэскелл платит хорошо, но она очень нервная. Так чтобы никто себе ничего не позволял! Договорились?

— Р-р, — прорычал Том, усердно кивая и вытирая нос рукавом.

Лиз ткнула его под ребра, и мы зашагали по длинной, извилистой дорожке.

Миссис Дриск-Хэскелл оказалась элегантной дамой средних лет с осветленными волосами, уложенными в виде шлема. На ней был бежевый костюм, который мне не очень приглянулся. Но я заметил, что Ришель смотрит на него с восхищением, и понял, что это — от классного модельера.

— Как мило, что вы пришли, — пропела она, вводя нас в огромную светлую гостиную. — Я восхищена тем, что вы беретесь за всякий труд. Так чудесно встретить молодых людей, которые не боятся тяжелой работы.

Лиз пробормотала что-то учтивое, и миссис Дриск-Хэскелл лучезарно улыбнулась. Она погладила жемчужное ожерелье у себя на шее и начала болтать.

— Представьте себе, мне никогда не надо было работать самой, даже в юности. Я всегда была избалована, вначале родителями, а потом моим покойным мужем. Он был чудесным человеком. Вы, может быть, слышали о Реджинальде Дриск-Хэскелле? Это он.

Мы выглядели растерянно. Ее голос окреп.

— Дриск-Хэскеллы — это очень старинное и уважаемое семейство в Рейвен-Хилле, — сказала она, как бы сомневаясь, что такие невежественные люди, как мы, могут в конце концов подойти ей в качестве уборщиков.

Я глазел на нее в восхищении. У остальных, кажется, были свои интересы. Лиз и Санни старались удержать Тома в рамках приличий. Ник рассматривал антикварную мебель, видимо, пытаясь определить ее стоимость. Ришель потихоньку озиралась, чтобы посмотреть, много ли нам предстоит уборки.

— Мне о вас все рассказали, — продолжала миссис Дриск-Хэскелл, слегка нахмурившись. — Должна вам сказать, на меня наибольшее впечатление произвела ваша образованность.