Дело о волшебном снадобье - [24]

Ромка молча покачал головой. "Ничто его не учит", — подумал он. Корреспондент насупился.

Что это с ним? — спросил он, явно удивленный таким равнодушным приемом. Он открыл свою сумку, извлек из нее отпечатанный на компьютере текст и аккуратно положил его на стол. Ромка машинально наблюдал за его действиями, ожидая, когда парень уйдет из кабинета. И вдруг он заметил, что в самом низу куртки у Стаса отсутствует одна пуговица. И как же его пуговицы были похожи на ту, которая сейчас лежала в собственном Ромкином кармане! Мальчишка нащупал найденную с помощью металлоискателя пуговицу рукой, но доставать ее не стал, а схватил парня за руку.

Постой. Нам с тобой надо срочно поговорить.

А в другой раз нельзя? Мне сейчас ну край как некогда, — помотал головой журналист. — У меня сейчас еще одна встреча, я очень спешу.

И как ни в чем не бывало Стае выскочил из лаборатории. Катька зачем-то кинулась за ним следом. Ромка только и успел проводить их обоих взглядом, а затем отвел сестру в самый дальний угол, туда, где лежали мешки с амарантом, и прошептал:

Лешка, а ведь регламент кто-то брал.

С чего ты взял? Он же в закрытом сейфе лежал.

Понимаешь, я вчера совершенно случайно обсыпал его семенами из банок, которые там стоят. А сегодня, когда Владимир Степанович его оттуда доставал, с него ни одного зернышка не упало. Значит, кто-то их еще раньше сдул, вернее, они сами с него свалились. А знаешь, что я думаю по поводу поездки Владимира Степановича на звероферму? Кто-то его туда специально отослал, чтобы без всяких помех взять из сейфа регламент и сделать с него ксерокопию. А иначе бы он с ним с утра в другой корпус ушел, и кто знает, принес бы его потом назад или там оставил. Видишь, как они торопятся!

Но кто — они?

Кто-кто… Конкуренты!

Это-то ясно. Я спрашиваю тебя о конкретном человеке. И как он мог в сейф влезть? Ведь ключ был в кармане у Владимира Степановича, — округлила свои и без того огромные голубые глаза Лешка.

И что? Долго, что ли, сделать второй? Да его кто угодно сто раз мог из этого ящика взять и на полчаса к киоску, где ключи изготавливают, сбегать, а потом незаметно положить назад. И никто б этого не заметил. Сама, что ль, не видишь, какие здесь порядки?

Девочка сосредоточенно закивала головой и пригладила свои волнистые рыжеватые волосы.

Да-да, ты прав. И все-таки кто это мог быть? Лично я ни на кого не могу подумать.

А я очень даже могу. Ты говорила, что я напрасно у входа копался, а гляди, что я там нашел, — и Ромка достал из кармана блестящую железную пуговицу.

Лешка взяла ее в руки.

И ты знаешь, чья это?

Представь себе. Была бы повнимательнее, и сама бы могла заметить, у кого она оторвалась.

И у кого же?

Да у Стаса же! У него снизу на куртке точно такой пуговицы нет. Заметь, как быстро он от нас убежал. Дела у него, видите ли. У всех дела. Зачем приходил только? Интервью, видите ли, он написал! Должно быть, захотел проверить, подозревают его во взломе и краже документа или нет. Ты слышала, как он сказал, что утром уже здесь был? Специально сказал, чтобы у того, кто его здесь видел, отвести всяческие подозрения!

Лешка задумалась:

Но когда Стае мог сделать такой же ключ?

Почем я знаю, когда? Мы же за ним не следили. Может быть, он, как знакомый Ильи, давным-давно сюда шастал, а на него никто внимания не обращал.

И о чем вы здесь шепчетесь? — откуда ни возьмись, перед ними материализовалась Катька.

О том, что методом дедукции установлено, что регламент из сейфа кто-то взял и что его копия давно отослана в Москву, если не дальше, — удрученно сказал Ромка.

Катька перевела глаза с брата на сестру.

Ну и что?

Как что? — Ромка вдруг захихикал и злорадно проговорил: — Вот и пусть теперь эти придурки радуются старому регламенту!

Девчонки тоже засмеялись, а юный детектив приосанился и свысока окинул своих спутниц.

Какой я все-таки умный. Я ведь сразу, в самый первый день сообразил, что регламенты надо подменить. И если все гениальное просто, а так обычно и говорят, то, значит, я гений и есть.

Гений, конечно, — подтвердила Катька, продолжая улыбаться. Она еще в прошлый приезд к ним в гости москвичей привыкла к Ромкиным закидонам, а сейчас и вовсе не собиралась вступать с ним в спор.

А зачем ты-то за Стасом бегала? — вспомнил гений.

Катька отвела глаза.

Так. Я его спросила, не сможет ли он, когда у него будет время, прочитать одно мое… — девчонка залилась краской. — Ну, короче, я стихотворение написала, а он журналист.

Но Ромку вовсе не интересовали чужие дурацкие стихи и глупые девчачьи переживания. Самым главным сейчас для него было дело.

Все ясно, — перебил он Катьку. — А он что?

Он пообещал мне позвонить. И даже взял номер моего телефона.

А свой? Свой номер он тебе случайно не оставил?

Катька помотала головой:

Я постеснялась его у него спросить. Ромка громко вздохнул:

Вот балда-то!

А зачем тебе его номер? — спросила Катька.

А затем, что этот твой журналист сегодня крупно накололся.

Как это — накололся? Ромка отмахнулся:

Потом объясню, сейчас некогда. Как же здорово, что мы вчера не успели снова поменять местами их регламенты. Но зато теперь это вполне можно сделать, потому что важнейший секрет, по мнению воров, похищен, и опасность миновала.