Дело о художественном преступлении - [11]

Пока Нэнси вела машину к дому Бесс, девушки молчали. Каждая задумалась о чем-то своем.

Потом Бесс заговорила о своей двоюродной сестре Джорджи Фейн, верной подруге Нэнси.

— Как плохо, что здесь нет Джорджи, — вздохнула Бесс. — У нее частенько бывают светлые мысли. Надеюсь, ей весело в этом турпоходе. — Бесс поежилась: — Шагать по диким тропам для меня пытка, но Джорджи, ты представляешь, была так счастлива…

Бесс продолжала размышлять вслух, но Нэнси почти ее не слушала. Что-то не давало ей покоя, словно нечто важное ускользало от нее.

— Водка! — вдруг громко воскликнула Нэнси.

— Что-что? — переспросила Бесс, наморщив лоб.

— Если бы кто-то облил те скатерти водкой и поджег их, они бы тут же загорелись. И у водки не очень резкий запах. Ее было бы трудно обнаружить.

— Ах, ты имеешь в виду пропавшие бутылки, — уловила ее мысль Бесс.

— Скатерти, должно быть, облили перед самым пожаром. А потом преступнику оставалось лишь пройти мимо и бросить спичку, — продолжала Нэнси.

— Мне эта теория кажется вполне правдоподобной, — согласилась Бесс. — Хотя ведь человек, поливающий скатерти водкой, вряд ли мог остаться незамеченным?

— Почему же, если они сделали это сразу после того, как вышли Джек и Элиот. Мы были заняты своими делами в глубине кухни, а, кроме нас, там никого больше не было, — подчеркнула Нэнси. — Или, возможно, это сделал Джек после ухода Элиота.

— Джек и Элиот могли работать и вместе, — предположила Бесс. — Но Элиот, кажется, не такой. А вот Джек — мог бы. Он такой брюзга!

Из окна машины Нэнси заметила высоко на холме особняк госпожи Уэйнрайт. Она узнала его по фотографии, которую видела в газете «Ривер-Хайтс». Трехэтажный дом венчали несколько скатов остроконечной крыши и две округлые башенки. На первом этаже было витое крыльцо. Окна второго этажа украшали маленькие балкончики. Несмотря на то что особняку было больше ста лет, он был в хорошем состоянии: стены покрывал свежий слой белой краски, а вокруг росли идеально подстриженные деревья и кустарники.

— А ты б хотела быть богатой-пребогатой? — вздохнув, спросила Бесс, когда они проехали мимо.

— Пожалуй, да, — ответила Нэнси, хотя она никогда особенно не задумывалась над этим. Потом она рассказала Бесс все, что узнала от Шоуна о рубине «Глаз дракона».

— Желаю тебе побыстрее разобраться с этой тайной, — сказала Бесс, когда Нэнси подъехала к дому семьи Марвин. — Шоун наверняка разорится, если обед в субботу провалится.

— Я знаю, — кивнула Нэнси. — Похоже, он увяз в этом по уши. Единственный способ выручить его из беды — решить эту загадку до субботы. А сегодня уже вторник.

Нэнси высадила Бесс и поехала дальше к себе домой. Дом был пуст, в нем было прохладно и тихо. Экономка Ханна Груин, которая жила с отцом и дочерью Дру с тех пор, как умерла мама маленькой Нэнси, уехала на неделю к подруге в Чикаго. А Карсон Дру, как обычно, допоздна задержался на работе.

Нэнси приняла душ, а потом легла в постель и тут же уснула. Проснувшись через несколько часов, она увидела, что электронные часы в ее комнате показывают четверть одиннадцатого. Накинув халат, Нэнси спустилась на первый этаж и увидела, что ее отец сидит на диване в гостиной и читает газету.

— Ты не заболела? — спросил он, увидев дочь. — Ты ведь редко ложишься спать днем.

Нэнси села и рассказала отцу обо всем, что произошло в этот вечер в ресторане.

— Меня немного тошнило от дыма, но теперь я чувствую себя прекрасно.

— Будь начеку, Нэнси, — нахмурившись, предупредил отец. — Этот тип не шутит.

— Я буду предельно осторожна, — заверила его Дочь.

Карсон отложил газету и протянул руку к столику у дивана.

— Вернувшись сегодня вечером с работы, я кое-что откопал. Хочу показать тебе вот это. — Он протянул Нэнси выцветшее желтое меню.

Нэнси внимательно посмотрела на первую страницу обложки. На ней был нарисован кирпичный домик. Его окна были украшены полосатыми навесами, а у главного входа красовалась деревянная дверь, отделанная резьбой и орнаментом. Сверху через всю обложку было написано «Ches Jacques» — «У Жака».

— Но ведь это же ресторан «Аризона-Хаус», да? — удивленно спросила Нэнси.

— В те времена он еще назывался «У Жака», — поправил Карсон. — Думаю, он очень изменился с тех пор.

— Видно, что Шоун проделал большую работу, — согласилась Нэнси. — А почему это меню сохранилось у тебя?

Карсон пожал плечами.

— Ну, это был изысканный обед ассоциации юристов. Твоя мама заложила этим меню страницу в альбоме и так и унесла его домой.

Нэнси открыла меню и просмотрела цены.

— Это наверняка было самое дешевое заведение в городе.

Отец рассмеялся.

— Это было самое изысканное, самое дорогое заведение в городе. В то время это были высокие цены.

Перевернув меню, Нэнси увидела на обратной стороне черно-белую фотографию мужчины. Он был невысок ростом, но красив, его голову покрывала шапка темных волос. Над его фотографией было написано: «Жак Генри желает посетителям своего ресторана bon appetit![1]»

Нэнси всматривалась в фотографию. Что-то в лице этого человека привлекло ее внимание. Напряженный взгляд его темных глаз, казалось, сверлил ее насквозь.

— Это Джек, — наконец произнесла Нэнси, оторвавшись от фотографии и взглянув на своего отца. — Я познакомилась с ним сегодня. Он шеф-повар по десертам. Сейчас он выглядит гораздо старше, но я уверена, что это он.