Дело о фальшивой картине - [21]

— Ты только поглянь, какая красота!

Лешка, протирая глаза, не сразу сообразила, что ему от нее надо. А Ромка ткнул пальцем в холст, освещенный утренним солнышком.

— Смотри лее! А когда я ее в раму вставлю, то вообще глаз не оторвешь. Лешка, а как же мы не догадались до сих пор раму купить, а? — спохватился он, а потом махнул рукой. — Но ничего, это даже к лучшему. Отнесем так, а потом еще и раму притащим, то есть два раза в галерее побываем и что-нибудь новенькое выведаем. Короче, скорее выводи своего Дика и собирайся, пока предки не встали.

Лешка, вздохнув, направилась в ванную, потом остановилась.

— Рома, а ведь там сегодня выходной. На табличке рядом с дверью так и написано: «Выходной — воскресенье». Сам, что ли, не видел?

— Я забыл, — огорчился Ромка. — Странно, что Павел Петрович в такой день не работает.

— Его галерея, когда хочет, тогда и отдыхает, — рассудила Лешка и решила еще полежать. — Наверное, в воскресенье туда людей мало ходит.

Но сидеть дома ее брат не собирался и преградил ей путь.

— В таком случае давай поедем в магазин и приглядим раму для моей картины. Сама понимаешь, что абы какая сюда не подойдет, нужна особая, такая, которая соответствовала бы общему замыслу и делала мой «Круг» еще лучше. Кстати, у тебя деньги есть? А то я совсем поистратился на холст и на краски. Знаешь, как все это дорого стоит!

— А я просила тебя их покупать? Ну почему я тебе всегда должна давать свои деньги? — возмутилась Лешка.

— Так я же тебе их верну! — расширил глаза Ромка. — Причем в стократном, а то и тысячекратном размере! Когда свою картину продам. — И вздохнул. — Даже жалко с такой красотой расставаться! Ну да ладно, будут деньги, я еще лучше нарисую.

— А куда ехать-то? — смирившись с неизбежным, наморщила лоб Лешка.

— На Никольскую. Но только давай сначала на Старый Арбат заедем. Мне нужно в зоомагазине Попке корму купить. И вообще прошвырнёмся. И в «Макдоналдс» зайдем.

— Тоже на мои деньги?

— Но я же тебе сказал, что скоро отдам! — снова удивился непонятливости сестры Ромка.

Лешка пять минут гуляла с Диком, потом они оставили родителям записку и, даже не позавтракав, вылетели из дома.

Есть ли на свете хоть одна улица прекраснее Старого Арбата? Лешка твердо знала, что нет. А потому и возражала брату только для виду, а сама была рада его предложению, тем более что они уже очень давно здесь не были.

Как только Лешка ступила на арбатский тротуар с его пятирожковыми фонарями, бесконечными палатками с хохломой, гжелыо, матрешками, павловопосадскими платками, бижутерией, праздно шатающимися и глазеющими на всю эту красоту туристами, так в ее душе наступил самый настоящий праздник. Они прошли мимо памятника Пушкину с Гончаровой — когда-то великий поэт со своей красавицей женой тоже ходил по этой улице, — стены Виктора Цоя, сплошь покрытой надписями его поклонников, Театра имени Вахтангова… Лешка взглянула на свое отражение в одной из сверкающих на солнце магазинных витрин и ощутила себя совсем взрослой и независимой. И тут же смутилась, когда один из художников предложил нарисовать ее портрет, и, покачав головой, быстро прошла мимо. На такое она пока еще не могла отважиться, да и вечно торопящийся Ромка не стал бы ее дожидаться.

Но чего на Старом Арбате было больше всего, так это картин. Решетчатые металлические стенды, сплошь завешанные творениями неизвестных художников, следовали один за другим почти от самого Садового кольца. Ромка оглядывал их с большим интересом и по ходу комментировал, проявляя поразительную осведомленность:

— Вот этот лес прямо как у Шишкина, а море — совсем как у Айвазовского.

Лешка кивнула. Кто ж не знает Шишкина или «Девятый вал» Айвазовского? Ее брат был прав: многие картины заставляли вспомнить мишек с конфетных фантиков и бурные волны знаменитого мариниста.

Потом Ромка потащил сестру в зоомагазин. В одном из его отделов в тесных клетках томились малюсенькие щенки.

— Смотри, Лешка, я думал, это хомячок, а оказывается, чихуахуа. Купи, в карман положишь. Всегда собака под рукой будет, если только твой Дик ее тут же не проглотит. — Взглянув на цену, он присвистнул. — Дорого! И мопс не дешевле, и болонки тоже, к тому же я их не люблю.

Ромка купил пачку «Трилла» для Попки и, отказавшись смотреть рептилий, поспешил назад в «Макдоналдс», мимо которого они уже один раз прошли. Лешка давно поняла, что поездка в зоомагазин для Ромки была всего лишь предлогом (корм для попугая продавался и в магазине рядом с домом) и что больше всего ему хотелось поскорее дорваться до гамбургеров, мороженого и кока-колы, потому он и не стал завтракать дома.

И вдруг по пути к вожделенной цели на другой стороне Арбата они заметили ресторан под смешным названием «Му-му». Сбоку белели выставленные на свежий воздух столики. За ними, правда, никто не сидел, так как на улице было прохладно, и все люди заходили внутрь ресторана.

Не говоря ни слова, Ромка потащился туда же. В «Му-му» было самообслуживание, как в обычной столовой: все брали в руки подносы и становились в длинную очередь, но двигалась она очень быстро. Ромка пихнул сестру в бок и умоляюще заглянул в глаза.