Дело Нины С. - [8]
«У детей дерьмом забита голова, и сажать, пожалуй, надо родителей».
«Вероятно, этим все и кончится, – сказала мама на обратном пути, – я буду отдуваться в тюрьме за то, что у меня такие безголовые дочери».
«Люди уже сидят в тюрьмах, их интернируют, лишают свободы передвижения, – огрызнулась Лилька, – а ты продолжаешь писать для телевидения, хотя твои коллеги его бойкотируют».
«Пишу, потому что у меня нет выхода. Я зарабатываю для вас на хлеб с маслом».
«Я бы предпочла питаться сухарями, но не стыдиться тебя», – выпалила моя сестра.
«Пусть каждый стыдится себя», – ответила на это мама, и уже до самого дома мы ехали в молчании.
Потом Лильке было совестно, когда милиция обнаружила у нас в подвале тайную типографию и арестовала издателей. Дедушку пощадили, потому что он был очень старенький. Нас, как несовершеннолетних, тоже не тронули. Но маму вывели в наручниках, толкали ее, обходились грубо. Лиля вдруг вырвалась из рук присматривающей за нами сотрудницы милиции, подбежала к маме и, целуя ей руки, крикнула:
«Мамочка, прости меня!»
Мама велела ей успокоиться.
«Сообщи тете Зохе, – сказала она, – и позаботься о дедушке и Габи – она психологически слабее тебя».
Я очень огорчилась, что мама так обо мне думает. Но она, наверное, была права, потому что, когда маму и ее коллег загрузили в милицейский фургон и этот фургон уехал, у меня началась страшная истерика. Меня невозможно было привести в чувство. В конце концов Лилька ударила меня по лицу.
«Почему ты меня бьешь?» – спросила я удивленно.
«Потому что ты создаешь проблемы, – жестко ответила она, – а у нас их и без тебя по горло».
Шел тысяча девятьсот восемьдесят третий год, нам было тогда по четырнадцать лет, и нам предстояли экзамены в лицей. Как знать, возможно, то, что наша мама сидела в тюрьме, помогло нам попасть в один из лучших лицеев в Варшаве, несмотря на очень слабые результаты по математике – и мои, и Лилькины.
«Разве не лучше было бы сдавать здесь, на месте? – выразила недоумение тетя Зоха. – Вам изо дня в день придется ездить на электричке в Варшаву, а потом еще две пересадки, на трамвай и на автобус. Во сколько надо встать, чтобы успеть к восьми, в пять утра?»
«В шесть, тетя», – сладким голосом пропела Лилька.
Это была ее идея – подать документы в лицей, в котором когда-то учился кумир Лильки, я же в ду-
ше была согласна с тетей. Моя сестра считала, что, если хочешь чего-то добиться в жизни, надо сразу высоко поднять планку. Однако ей не дано было вый ти в финал, и падение оказалось болезненным не только для нее, но и для всей семьи. Лилю, несмотря на ее дерзкий характер, очень любили в школе, и у нашей классной руководительницы слезы стояли в глазах, когда сестра уходила оттуда в вечернюю школу. Во время моих выпускных экзаменов она появилась возле школы со своим сынишкой Пётрусем в слинге-«кенгуру» на груди. Такие переноски были еще новинкой. Привезла ее из-за границы тетя Зоха, которая была просто без ума от Лилькиного сынишки. Он получал от нее все, что только можно было купить на чеки в «Певексе» [12] . Тетка при виде его вся сияла, чего нельзя было сказать о Пётрусе, который, завидев ее, тут же кривил губки, готовый расплакаться.
«Потому что ты очень громко говоришь, – объясняла мама жалующейся тетке, – маленькие дети этого не любят».
Надо признаться, тетя вела себя даже очень достойно, когда мама сидела в тюрьме. Она навещала нас очень часто, привозила продукты, поддерживала материально и, что самое главное, прикладывала все усилия, чтобы вытащить маму из кутузки. И ее рено-
ме, над которым мы с Лилькой так потешались, пришлось тут весьма кстати, потому что у тети лечили зубы высокопоставленные государственные чины, даже сам генерал Кищак [13] . Именно благодаря ему мама вернулась домой, не отсидев и полугода.– Разумеется, мы старались как-то маме помочь, у меня с собой есть имейл, который моя сестра прислала из Лондона.
Любимая мамочка!
Я знаю, моя ты самая дорогая, как тебе тяжело и как ты винишь себя за то, что переписала на этого подлеца наш дом. Но мы тебе это прощаем, все трое: я, Габи и Пётрусь. Мы хотим одного – чтобы ты вернулась к нам и была такой, как прежде: красивой, умной, исполненной чувства юмора. Мама, ты умела жить с достоинством и научила нас этому, воспользуйся теперь этим умением, оно в тебе сохранилось, надо только его отыскать. Жизнь продолжается, независимо от того, через что нам всем довелось пройти. Необходимо лишь пережить самое плохое, а это уже произошло. Не оглядывайся назад! Впереди у нас всегда надежда!
Любящая тебя дочь
Лилиана.
– Конечно, я прочитала это письмо маме, пан комиссар, но с ее стороны не последовало никакой реакции. Я сказала об этом сестре, когда та позвонила вечером. Лилька считала, что это лекарства так отупляют маму, и предложила поменять их или на какое-то время отменить. Но мама уже много месяцев ничего не принимала. Она просто не хотела жить…
(магнитофонная запись)
Мой племянник Пётрусь появился на свет в январе тысяча девятьсот восемьдесят шестого года и, как недоношенный ребенок, несколько недель провел в инкубаторе. Лиля вернулась домой. И мне снова надо было привыкать к перемене во внешнем облике моей сестры. У нас обеих были проблемы с ее довольно быстро растущим животом. Лилька не воспринимала свое материнство как нечто приятное. Этот живот был чем-то чуждым для нее, приводил ее в ужас, а когда она впервые ощутила движения ребенка, то расплакалась.
В ваших руках самый известный в мире роман современной польской писательницы Марии Нуровской. О чем он? О любви. Нуровская всегда пишет только о любви. В Польше писательницу по праву называют королевой жанра. Почитатели Марии Нуровской уверены: лучше нее о женщине и для женщин сегодня не пишет никто.Это удивительный роман в письмах, письмах, которые героиня пишет любимому мужчине и которые не отсылает. Какие тайны скрывают эти исписанные нервным женским почерком листы, таящиеся в безмолвной глубине письменного стола?
В ваших руках самый издаваемый, самый известный в мире роман современной польской писательницы Марии Нуровской. О чем он? О любви. Нуровская всегда пишет только о любви. В Польше, у нее на родине, писательницу по праву считают лучшей, потому что почитатели Марии Нуровской уверены, так, как она о женщине и для женщин, сегодня никто не пишет.Вы сможете в этом убедиться, перевернув последнюю страницу ее «Писем любви» — писем, которые героиня романа пишет любимому мужчине и которые она не отсылает. Какие тайны скрывают эти исписанные нервным женским почерком листы, таящиеся в безмолвной глубине одного из ящиков прикроватного столика?
Она с детства была влюблена в театр, но и подумать не могла, что так рано покорит сцену. Знаменитый режиссер дал ей одну из главных ролей в чеховской пьесе – и не ошибся. Он не только открыл яркий талант, но и встретил новую любовь. Ради нее, молодой актрисы и своей ученицы, он ушел из семьи.Терзаясь чувством вины, Она затевает опасную игру – приглашает бывшую супругу своего мужа, давно покинувшую театр, сыграть в новой постановке. Она мечтает вернуть ей смысл жизни, но не замечает, как стирается граница между сценой и действительностью.
Если самым сокровенным делится женщина и раскрывает душу единственному на свете мужчине, эта исповедь приобретает особо пронзительное звучание. Судьба героини, принесшей себя в жертву чувству, вряд ли кого-нибудь оставит равнодушным.Чтобы не скомпрометировать любимого, Ванде — пришлось лишиться сына… Такую цену заплатила она за любовь, которая дается человеку один раз и которую называют роковой.
Новый роман одного из самых популярных авторов современной Польши Марии Нуровской «Супружеские игры» – это еще одна история любви.Она любила его больше всех на свете. Она мечтала быть для него всем. Она хотела навсегда остаться для него единственной. Она сама подтолкнула его к другим женщинам… Но она не смогла отказаться от него.
Их номера в небольшом парижском отеле случайно оказались рядом. И тогда — волнующим мужским голосом через тонкую стену — он вошел в ее жизнь.Но зачем ему такая, как она? Зачем ему женщина, на лице которой время уже успело оставить свои следы? Ему — молодому, умному, талантливому, успешному, мужественному, окруженному женской любовью?И зачем он ей? Этот русский.Ее русский… любовник.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.