Дело моего отца - [51]
Среди всевозможных догадок о методах пыток, истязаний, медикаментозного и гипнотического воздействия на подсудимых есть и такая: на скамье подсудимых сидели не Бухарин, Рыков, Икрамов, Ходжаев, Зеленский и т. д., а их двойники. Мне бы хотелось, чтоб было так. Очень страшно думать о том, какими средствами следователи добились от моего отца того, чего они добились.
(Вот уж много лет отгоняю от себя одно воспоминание. Жизнь свела меня с узбеком, которого я бы назвал последним проходимцем, если бы он на каждом повороте истории не оказывался точкой приложения сил могущественных и неотвратимых. В 1938 году он отбывал срок за подпольную врачебную деятельность, он был табибом, лечил молитвами, заговорами и выдавал себя за прямого потомка пророка Мухаммеда. Срок подходил к концу, когда его внезапно из лагеря привезли в Москву на Лубянку, держали там весь февраль и часть марта без допросов, изредка только в камеру приходили какие-то большие начальники, оглядывали. Этот человек на основании каких-то своих сведений говорил, что его готовили вместо Икрамова. «Я боялся, что меня вместо него и расстреляют».)
В справке Верховного суда о реабилитации А. Икрамова сказано: «по вновь открывшимся обстоятельствам».
Невиновен — это ясно и без вновь открывшихся обстоятельств. Не о том я пишу. Как это было? Как это могло случиться?
Но вернемся к процессу.
Вечернее заседание 5 марта. Триста пятая страница стенографического отчета. Допрос подсудимого Икрамова.
«На путь антисоветских действий я вступил в 1928 году. Правда, еще в сентябре 1918 года я вступил в легальную молодежную организацию националистического типа. К троцкистской оппозиции я примкнул в 1923 году».
Так мой отец начал свои показания. Вряд ли стоит приводить их полностью. Отец признает себя виновным, когда речь идет о виновности вообще, но когда дело касается других лиц, пытается сопротивляться.
Я пишу: «так мой отец начал свои показания», «пытается сопротивляться», а ведь неизвестно, был ли там мой отец, и если был, то верно ли записаны его показания в стенографическом отчете. Ведь авторы процесса, совершив то, что они совершили до судебного заседания, могли пойти на простую фальсификацию материалов после процесса. Пусть читатель простит мне эти частные сомнения. Ведь главное-то подтвердилось: осудили и расстреляли невиновных.
И все-таки временами мне кажется, что на процессе был мой отец.
Вышинский. Рамзи участвовал вместе с Бату в этом убийстве?
Икрамов. Нет, он в убийстве не участвовал, потому что его не было в Узбекистане.
Вышинский. А Бату участвовал?
Икрамов. Об этом я уже сказал вчера. Я могу говорить только на основании официальных материалов.
Вышинский. Но Рамзи в это время был разоблачен как член вашей организации?
Икрамов. Я не помню. Качимбек и Назиров были разоблачены.
Вышинский. А Назиров участвовал в убийстве?
Икрамов. Нет.
Вышинский. А кто из них участвовал в убийстве?
Икрамов. Я могу сказать только на основании официальных материалов. Из участников этого убийства помню: Бату, Саидова…
Какие это официальные документы, остается только догадываться. Очевидно, это официальные документы ОГПУ, с которыми знакомили секретаря ЦК. А может быть, с этими документами знакомили уже арестованного.
«Я могу сказать только на основании официальных материалов». И. А. Зеленский об «официальных материалах» против Рамзи и Вату знал, полагаю, больше, чем мой отец. Думаю, что Исаак Абрамович верил документам органов ОГПУ. А может, и не верил? Но спрашивают не его, а Икрамова.
Интересно другое. Подсудимого, признавшегося в предательстве, вредительстве, терроре, шпионаже и всех вообще смертных грехах, спрашивают:
Вышинский. Нет, вы ответьте сначала на вопрос: удалось вам завоевать массы?
Икрамов. Нет, не удалось.
Вышинский. И не удастся.
Икрамов. И слава тебе, господи, если не удастся.
Вышинский. Какие же вы хотели принимать меры, чтобы оградить себя от тех честных граждан, кто вас разоблачал? Абид Саидова за что убили?
(Между тем вопрос о подлинных убийцах Абида Саидова ранее так и не был решен. Вышинский ушел в сторону от этого вопроса. — К. И.).
Икрамов. Абид Саидов был нечестный человек, и я убежден, что он попал бы в тюрьму или убежал. (Очевидно, за границу. Такие случаи были в двадцатых и начале тридцатых годов. — К. И.) Он был раньше организатор басмачества.
Вышинский. Он бы сидел, по вашему мнению, а вы уже сидите. Так что вы нам не говорите, что он нечестный. За что он был убит?
Икрамов. Я это только по официальным материалам сообщаю.
Вышинский. Как вы знаете по официальным материалам, за что убили Абид Саидова?
Икрамов. За то, что он разоблачил «Милли Истиклял».
Вышинский. То есть вашу контрреволюционную организацию?
Икрамов. Да.
Вышинский. Значит, поступил как честный гражданин.
Икрамов. Возможно.
Вышинский. Как это «возможно»? Я думаю, что он поступил как честный человек, разоблачил контрреволюционную организацию. Ведь он погиб за это?
Икрамов. Да. (Жаль, что интонация не фиксируется стенограммой. — К. И.).
Вышинский. Погиб за Советскую власть?
Икрамов. Да.
Вышинский. Как же вы позволяете себе говорить о том, что он нечестный человек?
В книгу входят две приключенческие повести, связанные общим местом действия и одними персонажами. «Улица Оружейников» рассказывает о событиях 1917-1919 годов в Средней Азии. «Круглая печать» - повесть о пяти юных рыцарях дружбы, живущих на той же самой улице Оружейников десять лет спустя. Рисунки Г. Алимова.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Камил Икрамов известен как автор книг о революции и гражданской войне в Средней Азии — «Караваны уходят», «Улица Оружейников», «Круглая почать» и фильмов, созданных по этим книгам, — «Красные пески», «Завещание старого мастера». Его перу принадлежат также исторический роман «Пехотный капитан», приключенческие повести «Скворечник, в котором не жили скворцы», «Махмуд-канатоходец», «Семенов» и др.Пять лет прожил писатель в Казахстане, где и возник замысел книги о народно-революционном движении, которое возглавил легендарный Амангельды Иманов.
Герой этой книги — веселый острослов, чудесный поэт и замечательный мастер Махмуд — жил много веков назад. Но и сейчас помнит народ его задорные стихи. А рассказы о том, как простой ремесленник выходил победителем в борьбе с придворными и муллами, до сих пор передаются из уст в уста.Писатель Камил Икрамов записал эти рассказы для вас, ребята. Мы надеемся, что вы полюбите Махмуда так же крепко, как и его братьев по духу: Тиля Уленшпигеля. Ходжу Насреддина и Кола Брюньона.
Удивительные приключения, о которых рассказывается в этой книге, начинаются в первой четверти XX века на улице, где еще во времена хромоногого Тамерлана жили ташкентские оружейники. Эта история мальчика Талиба, сына кузнеца Саттара, сохранившего секрет изготовления настоящий дамасских клинков… Приключения героя книги, удивительные люди, с которыми сводит его судьба, и индивидуальность, образность авторского языка, повествующего об этом, не оставят вас равнодушными.
Две приключенческие повести «Скворечник, в котором не жили скворцы» и «Семенов» рассказывают о тяжелых годах Великой Отечественной войны, о том, как юные патриоты помогали своим дедам и отцам защищать Родину от фашистов.Для среднего и старшего возраста.
`Вся моя проза – автобиографическая`, – писала Цветаева. И еще: `Поэт в прозе – царь, наконец снявший пурпур, соблаговоливший (или вынужденный) предстать среди нас – человеком`. Написанное М.Цветаевой в прозе отмечено печатью лирического переживания большого поэта.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.