Все возможное счастье
Камил Икрамов известен как автор книг о революции и гражданской войне в Средней Азии — «Караваны уходят», «Улица Оружейников», «Круглая почать» и фильмов, созданных по этим книгам, — «Красные пески», «Завещание старого мастера». Его перу принадлежат также исторический роман «Пехотный капитан», приключенческие повести «Скворечник, в котором не жили скворцы», «Махмуд-канатоходец», «Семенов» и др.
Пять лет прожил писатель в Казахстане, где и возник замысел книги о народно-революционном движении, которое возглавил легендарный Амангельды Иманов. Яркая личность главного героя, судьбы людей, окружавших его, и увлекательный сюжет позволили писателю создать интересную книгу, адресованную массовому читателю.
Повесть, получившая одобрение прессы и читателей, выходит вторым изданием.
| Жанры: | Биографии и мемуары, Историческая проза |
| Серия: | Пламенные революционеры |
| Всего страниц: | 119 |
| ISBN: | - |
| Год издания: | 1983 |
| Формат: | Полный |
Все возможное счастье читать онлайн бесплатно
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Глава первая
Рыжий русский раздавал что-то из бумажного кулька.
Ребята сначала отказывались, потом брали это, издали непонятное, и тут же клали в рот.
Старшина аула Кенжебай стоял чуть поодаль, брезгливо щурился, делал вид, что его это не касается. Русский собрался сунуть оставшиеся конфеты в карман, тут подошел Амангельды, попросил побольше.
Рыжий спросил, зачем ему так много, потом еще спросил, как зовут, но отдал все, что было, глянул в пустой кулек, скомкал его и бросил.
— Пойдемте, — сказал он Кенжебаю, и они медленно пошли по краю обрыва над рекой. Старшина что-то объяснял рыжему, тот кивал.
Амангельды смотрел им вслед. Есть конфеты он не спешил.
Кенжебай придержал кошму, вежливо склонился, пропуская гостя вперед. Иеромонах-миссионер Борис Кусякин, привыкший к уважению, сел на почетное место и готов уже был продолжить беседу, но хозяин почему-то вдруг вышел из юрты.
— Бейшара! — громко позвал он. — Бейшара!
— Бейшара — это не имя, это кличка. Вряд ли родители сами назовут так своего ребенка, подумал миссионер.
— Эй, Бейшара! — еще раз крикнул Кенжебай, но то, что он сказал дальше, отец Борис не мог расслышать: бай стал говорить тихо, шепотом.
Миссионер не ошибся: когда-то у Бейшары было имя, доброе имя, выбранное родителями для сына, для первенца, который так и остался единственным. Кудайбергеном назвали его родители, но теперь никто не звал его так. Зачем имя, когда хорошо пристала кличка? Много нужно объяснять про человека, если у него нет хорошей клички. Бейшара — это несчастный, нескладный, невезучий. Бейшара — горемыка.
— Ты видел, что этот русский дал ребятам? — тихо спросил Кенжебай. — Отними и выброси. Дети пососут эти ледышки, а потом изменят вере отцов и дедов. Отними и брось собакам.
У Кенжебая тоже была кличка — Яйцеголовый, но никто не решался произнести это слово в присутствии бая. Яйцеголовый собирался стать волостным управителем; главных выборщиков подкупил, кое-что уплатил сразу, кое-что посулил на будущее. Странные люди — неужто верят его посулам? Не столько верят, сколько боятся его. У Кенжебая камча тяжелая, не плеть, а цеп — он одним ударом вспарывал халат или шубу.
— Иди, быстрей иди! А то они съедят все.
Ребятишки сидели на берегу старицы Терисбутака и о чем-то болтали. Бейшара подошел и увидел, что опоздал: конфеты, которыми угостил детей русский миссионер, были съедены. Только Амангельды, сын покойного Удербая, держал что-то в кулаке левой руки.
— Что у тебя? — спросил Бейшара.
— Русский дал, — ответил Амангельды, отвернулся и опять заговорил с ребятами.
— Выброси собакам, — сказал Бейшара и подумал: неужели эти желтые льдинки такие вкусные, что можно ради них забыть веру отцов и дедов? Хорошо бы попробовать! Надо отобрать у мальчишки, сделать вид, что идешь выбрасывать собакам, а незаметно припрятать хотя бы одну.
Однако у мальчишки был такой бесстрашный взгляд, что отнимать у него силой не захотелось.
— Отдай мне, я выброшу собакам. Это мусульмане есть не должны. Русский мулла нарочно дает вам, чтобы поселить в ваши сердца отраву, чтобы вы забыли веру и закон предков.
Мальчик разжал кулак. На ладони лежало несколько желтых леденцов.
— От этого забуду?
— От этого.
— От этого не забуду.
— Забудешь. Зря русский их дает?
— Кто сказал, что я забуду?
— Кенжебай сказал.
Мальчик сжал руку в кулак и отвернулся от Бейшары.
— Кенжебай врет, — сказал он через плечо. — Я видел, как он своих детей угощал такими же, когда приезжал из Оренбурга.
— Не из Оренбурга, а из Тургая, — поправил мальчика Бейшара. — В Тургае их тоже продают. Отдай!
Амангельды отошел подальше.
— Не отдам. Я уже попробовал, они очень сладкие. Я Амантаю отдам, он сладкое любит.
Бейшара сделал еще два шага, Амангельды отбежал на пять. Ребятишки смотрели, что будет.
— Отдай, дурак! — крикнул Бейшара. — Ты превратишься в русского, и брат твой превратится в русского! Свиней будете пасти и свинину жрать!
Амангельды отошел еще шагов на пять. Теперь он находился в полной безопасности.
— Ой, Бейшара, зачем вы верите Яйцеголовому? Он скорей нас всех превратится в русского. Никто у нас так много с ними не возится.
— Отдай, — без всякой надежды повторил Бейшара. — Отдай, а то матери скажу!
Удивительно дерзкий мальчишка этот Амангельды. Правда, мальчики, растущие без отцов, часто бывают дерзкими, но этот особенно. Обидно взрослому не справиться с мальчишкой, еще обидней, что это на виду у всех, совсем плохо, что и так никто в ауле не уважает…
— Дяденька Бейшара, — позвал тонкий голосок. — Возьмите у меня. У меня одна есть, я для сестренки хотел оставить. Возьмите, только никому не говорите.
Мальчику было на вид лет семь, его звали Абдулла. Он был здесь гостем, приехал вместе с матерью к родне.
Бейшара взял леденец и пошел к ближней отаре. Конфету он незаметно переложил в левую руку, а правой размахнулся и вроде бы бросил конфету собакам. Потом Бейшара вернулся к юрте Яйцеголового, подождал, хотел доложить о выполненном поручении. Из юрты доносились оживленные голоса и смех, Кенжебай очень дружил с русским муллой. Выходить оттуда, кажется, никто не собирался. Бейшара побрел на край аула, в свою холодную и пустую юрту. Он ненавидел ее, он боялся ее, он плакал в ней каждую ночь, с тех пор как второй раз убежала к баю Калдыбаю его жена Зейнеп.
