– Именно так.
– Тогда кому-то надо будет при этом коне находиться.
– Конечно.
– О’кей, я понял…
– Подожди-ка, не вешай трубку, – попросил Мейсон. – Затея, о которой мы говорим, состоит из двух частей.
– Что ты имеешь в виду, Перри?
– Именно то, что сказал.
– Я что, должен догадаться?
– Вот именно.
– О’кей, я буду рассуждать, как мне подсказывает чутье. Это оседланная лошадь. То есть мы имеем две вещи – лошадь и седло.
– Это не то, что я имел в виду.
– Тогда туловище и ноги.
– Нет. Это то же, что и на серебряном долларе.
– Орел и решка, – догадался Дрейк.
– Правильно.
– О’кей, Перри, давай рассуждать отсюда.
– Что касается ног, – продолжал Мейсон. – У тебя кто-нибудь есть, кого можно было бы поставить на дежурство у твоей конторы?
– В данный момент нет, Перри. Но через четыре или пять минут будет.
– Это может быть уже поздно, – сказал Мейсон, – но сделай все, что в твоих силах.
– Мне надо иметь приметы.
– Я пришлю к тебе с ними Деллу, – пообещал Мейсон, – и подумаю, стоит ли еще раз с тобой биться об заклад. Тебе слишком везет.
Мейсон повесил трубку, раскрыл бумажник, вынул оттуда двадцатидолларовую бумажку и вручил ее Делле Стрит.
– Дрейк выиграл, – произнес он.
– Ну и везет же ему, – ответила как-то поспешно Делла. – Вот уж не думала, что он выиграет!
– Я сам не думал, – сказал ей Мейсон. – Но он выиграл, будем же честными партнерами и заплатим ему как полагается. Отвези ему двадцать долларов, Делла, и передай мои поздравления.
Делла взяла деньги и пошла к двери, ведущей в коридор, но вдруг обернулась и кинула на Мейсона быстрый понимающий взгляд. Он ответил ей почти незаметным кивком. Делла Стрит вышла. Ее быстрые шаги слышались, пока не щелкнул автоматический замок и не захлопнулась дверь.
– Итак? – обратился Мейсон к Шери Чи-Чи.
– Нет никакой причины, чтобы мы не стали с вами добрыми друзьями.
– Вы находите, что я недружески к вам настроен?
– Нет, но я думаю, что вы можете измениться, если…
– Если что?
– Если решите, что это будет в ваших интересах. Точнее, в интересах вашего клиента. Я бы очень не хотела, чтобы так случилось. Я умею ценить дружбу, но для врагов я мегера.
– Мне интересно знать, что случилось после того, как вы покинули отель «Ричмелл» около двух часов этой ночью. Куда вы отправились?
– Кое-куда.
– С Гарри?
– С Гарри.
– Вы не скажете мне имя вашего антрепренера?
– Скажу, конечно. Его зовут Сидни Джексон Барлоу из Мэйберри-Билдинг.
– Он также и антрепренер настоящей Лоис Фентон?
– Что касается работы, – сказала она холодно, – есть только одна Лоис Фентон. Это я!
– А он знает, что вас двое?
Она покачала головой.
– Вы собираетесь рассказать ему?
– Если это будет отвечать моим интересам, то да.
– Разумеется, вы понимаете, что у меня нет никаких причин умалчивать об этом, – предупредил Мейсон.
– Я сообщила вам его имя.
– Но я мог бы легко узнать это через множество своих источников.
Она мило улыбнулась ему.
– Именно поэтому я и дала вам его имя, мистер Мейсон. Если бы я знала, что вы не сможете этого сделать, я бы не сказала. Не думаю, однако, мистер Мейсон, что у меня возникнут какие-либо сложности в будущем, поскольку сейчас здесь переизбыток танцовщиц с веерами.
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду, что если детектив из отеля «Ричмелл» сможет подтвердить, что Лоис Фентон заходила к Джону Каллендеру в два двадцать три этой ночью, то полиция позаботится, чтобы она больше не путалась у меня под ногами. И это, в общем, все, что я хочу сказать, мистер Мейсон. Я больше не могу отнимать ваше драгоценное время.
– Ну что вы. Я очень рад. Вы мне не оставите адрес, по которому я мог бы связаться с вами?
– Ну разумеется, мистер Мейсон, в любое время.
– Спасибо. Прекрасно.
– Просто позвоните Сидни Джексону Барлоу в Мэйберри-Билдинг и спросите у него, где в настоящий момент выступает Шери Чи-Чи. Когда бы вы ни захотели еще со мной пообщаться, я всегда в вашем распоряжении. – Она, улыбаясь, гибко поднялась со стула и протянула через стол руку. Сильные мускулистые пальцы коснулись руки Мейсона. – Большое вам спасибо, мистер Мейсон, и всего хорошего.
Мейсон поднялся и пошел к двери, через которую можно было пройти в приемную, но танцовщица остановила его:
– Если вы не возражаете, мистер Мейсон, я бы предпочла выйти через другую дверь, ту, что ведет прямо в коридор. Через нее вышла ваша секретарша, когда понесла выигрыш мистеру Дрейку.
Она прошла через контору, открыла дверь, одарила Мейсона сердечной улыбкой, и вскоре послышался отрывистый, быстрый звук ее шагов по коридору.
Мейсон дождался, пока дверь тихо затворится, вернулся на свое вертящееся кресло у стола и стал ждать.
Через пять минут пришла Делла Стрит.
– Передала Полу мое послание? – спросил Мейсон.
– Угу.
– Пол что-нибудь сказал?
– Да. Он потребовал описание.
– Ты объяснила ему ситуацию?
Делла Стрит рассмеялась.
– Я сказала ему, что описаний не требуется, все, что необходимо, это поставить детектива в этом квартале и посоветовать ему полагаться на инстинкт: если он вдруг начнет за кем-то слежку, то, значит, именно за этим человеком и нужно следить.
Мейсон ухмыльнулся.
– Ну а все-таки, что же произошло?
– Я думаю, человек Пола дежурил там всю ночь, – ответила она. – Он ожесточенно названивал кому-то, когда я уходила из конторы. Я спустилась на лифте вниз и встала около урны. Таким образом я могла бы предупредить сотрудника, выставленного Полом для опознания человека, за которым надо начать следить. Он должен был войти через парадный вход отеля, встать там, откуда видно урну, и, когда эта женщина прошла бы мимо меня, я бы с ней заговорила.
