Дело Эллингэма - [12]

кого из Лос-Анджелеса». Стиви не поняла, зачем он извинился или вообще начал объяснять, с кем разговаривал до того, как ее увидел. Но на всякий случай кивнула. Может, знаменитости всегда так делают, а Хейз, в принципе, считался таковым. Они говорят с кем-то по телефону, а потом говорят, что говорили по телефону.

– Ну, привет, – повторил он. – Есть хоть один шанс, что ты протянешь мне руку помощи?

Стиви растерянно заморгала.

– Помощи… в чем?

– Там мои вещи.

– А-а-а…

Стиви вдруг почувствовала поднимающуюся к горлу панику: «Ты идиотка, стоишь тут с отвисшей челюстью и слова из себя выдавить не можешь!».

– Конечно.

Она пошла за ним в общую комнату. Сумки и коробки – гораздо больше, чем у Стиви, и гораздо симпатичнее – выстроились в центре. Хейз указал на одну кое-как упакованную и перетянутую скотчем коробку, из которой торчали провода.

– С этой будь поосторожнее, – предупредил он.

Стиви посчитала его слова призывом к действию и подняла коробку. Она была тяжеленной; какое-то оборудование загромыхало внутри и чуть не вывалилось наружу.

– Так вот, – продолжил Хейз, легко подхватывая небольшую сумку и направляясь к винтовой лестнице. – Лето было просто ненормальное. Поэтому я и звонил.

– А-а-а, – протянула Стиви. – Ну да. Точно.

Она тащила коробку по лестнице, пытаясь не удариться о стены на поворотах. Ступени нещадно скрипели, коробка цеплялась за перила. Хейз ушел вперед, а Стиви шаталась из стороны в сторону, думая лишь об одном: как бы доволочь эту тяжесть в целости и сохранности. На полпути она остановилась, надеясь, что Хейз вернется и поможет ей, но он так и не появился. Тогда она глубоко вздохнула и продолжила путь.

Хейз поселился в комнате № 6, в самом конце коридора. Комната была почти как у нее, только с двумя окнами.

– Отлично, – сказал он. – Положи куда-нибудь. Спасибо.

– У тебя хорошее шоу, – ответила Стиви. – Мне нравится.

Это было не совсем правдой. Шоу было, скорее, нормальным.

Прежде чем приехать в «Эллингэм», Стиви пересмотрела все серии. Они шли недолго, минут по десять каждая. История была ничего. Игра Хейза впечатляла меньше. В основном он использовал мимику и низкий, чувственный голос, но иногда бывает и этого вполне достаточно. Стиви всегда старалась быть прямодушной, но ей не хотелось при первом же знакомстве в новой школе заявлять: «Твое шоу ничем не примечательно и сильно переоценено публикой, но я понимаю, за что тебя все любят – за смазливое личико и потрясающий голос». Вряд ли кто-то захочет продолжить знакомство после таких слов.

– Спасибо, – сказал он и вышел из комнаты.

Стиви немного подождала, но, вероятно, ей следовало пойти за ним и взять еще какие-то вещи.

Отлично. Вот он, Хейз Мейджор, звезда Интернета, разговаривает с ней. И вот он, Хейз Мейджор, звезда Интернета, заставляет ее таскать тяжелые коробки, но тем не менее…

Было еще кое-что странное. Стиви вспомнила, спускаясь по винтовой лестнице, что Хейз совершенно не скрывал своей личной жизни. Летом он оказался в центре скандала с еще одной восходящей звездой YouTube, Бет Брэйв из шоу «Бет здесь нет». Она встречалась с Ларсом Джексоном из шоу «Эти парни», но скоро поползли слухи, что она ушла к Хейзу, так как их слишком часто стали видеть вместе. На одной из тусовок между Хейзом и Ларсом возникла перепалка, переросшая в драку на лестничной площадке. На форумах и в соцсетях говорили, что Хейз подумывает взять Бет во второй сезон «Конца всего».

Вот так жил Хейз, и его жизнь сильно отличалась от той, что вела Стиви.

– У людей в Лос-Анджелесе, – ни с того ни с сего начал он, когда они забрали еще по коробке, – там большой интерес к моему шоу. Возможно, будет фильм, так что…

Фраза повисла в воздухе, пока Стиви не выдавила:

– Круто…

– Еще бы. Мой агент торопит меня со вторым сезоном, им нужно показать его прямо сейчас.

Очередной изнурительный поход наверх.

– Еще больше зомби? – спросила Стиви, переводя дыхание.

– Пока не знаю… Положи на кровать… В смысле, я вроде это уже сделал?

– Ты превратился в одного из них в конце. Это такой открытый финал?

– Ну да, – вяло согласился Хейз, и по его тону стало понятно, что у него пропало желание продолжать разговор. – Короче, мне нужно еще пару звонков сделать. Большое спасибо. Увидимся как-нибудь.

– Конечно. – Стиви незаметно вытерла пот со лба и двинулась к дверям. – Увидимся… в общем… скоро.

Он уже не слушал и набирал номер.

Пока Стиви шла по коридору, а потом спускалась по лестнице, она поняла две вещи.

Первая: сейчас было восемь утра в Вермонте, а значит, пять – в Лос-Анджелесе. Сегодня выходной день. Может, в Голливуде и встают ни свет ни заря, но вряд ли Хейз будет делать кучу важных дел в это время.

И вторая: несмотря на то что Хейз Мейджор будет жить с ней в одном коттедже, он даже не спросил ее имени.

13 апреля 1936 года, 19.15

– Ваша жена и дочь у нас. Делайте то, что мы скажем, если хотите увидеть их живыми. Никакой полиции – мы узнаем, если вы туда позвоните. Соберите двадцать пять тысяч. Положите в сумку, сядьте в лодку и плывите на остров. Только вы один. У вас пятнадцать минут.

Короткие гудки.

Альберт Эллингэм застыл с трубкой в руке. Роберт Макензи и Монтгомери молча стояли в дверях. Медленно Эллингэм опустил трубку на рычаг, и воцарилась тяжелая, гнетущая тишина.