Дело чести - [228]

Пытаясь понять, насколько она все еще страдает, ты съедаешь себя изнутри, признался он самому себе. Тебе придется задаться вопросом, хватит ли всей мести во вселенной что бы исправлять это.

Он откинул эту мысль в сторону и посмотрел на Уильяма.

"Есть ли у нас какие-либо идеи, от куда это просочилось?" спросил он.

"Не совсем." Барон Грантвилль пожал плечами, затем отпил из своего стакана чай со льдом. "Все же это прибыло откуда-то с Беовульфа. Я думаю, что возможный источник Патриции Гивенс слил это намеренно, хотя я не могу понять, почему. Или может быть просто некоторые Биовульфские журналисты решили что что-то затевается в Лиге. Так или иначе, кошка сбежала из мешка, мы же не будем настолько глупыми, чтобы пытаться это отрицать."

"Это было бы выдающийся глупостью," согласился Белая Гавань.

"Я знаю. Фактически, если бы это не просочилось самостоятельно, то мы должны были бы скоро сообщить новости самостоятельно. Так что, в некотором смысле, это только форсировало события немного ранее, чем мы планировали. Но это все еще остается вопрос, что нам с этим делать."

"Делать с этим?" повторил Белая Гавань, выгнув бровь в явном недоумении. "Делать с чем?"

"С тем, как мы отреагируем публично", объяснил Грантвилль небольшим раздражением. "В частности, с тем, почему это пришло как утечка, а не от нас, Ты знаешь, насколько важно, что мы…"

Он внезапно остановился, глаза сузились в резком подозрении, затем фыркнул на быструю усмешку брата.

"Я предполагаю, ты думаешь что ты умный, Хэм?" сказал он сухо.

"Может и нет, но по крайней мере у меня есть чувство юмора," ответил Белая Гавань.

"Это мнение одного человека."

Белая Гавань усмехнулся. Это на самом деле не было не очень смешно, но все что могло развлечь Уильяма даже кратко, стоило того, на данный момент.

"Как мы будем реагировать?" спросил он довольно серьезно.

"Ты узнаешь об этом в одна девятнадцать ноль-ноль, по местному времени," сказал ему Уильям. "Именно тогда Элизабет выступит в прямом эфире по всей системе."

* * *

Выражение лица Елизаветы Винтон был торжественным, когда она смотрела с ХД дисплеев по всей Бинарной Системе Мантикоры в то время как совершенно ненужное официальное вступление подошло к концу.

Выступление было сделано, не потому что ее кто-то не мог узнать, хотя, как правило королева Мантикоры редко выступала с обращением к своим подданным. Фактически, в эти дни она не могла. Она не могла одновременно обратится даже ко всем жителям "Старого Звездного Королевства", гораздо меньшего чем Звездная Империя, так как никто не мог передать сигнал через гипер канал к Звезде Тревора или Терминал Рыси. Обычно, когда она публично выступала, это были сравнительно небольшие собрания — "общие собрания", собрания общественных организации, благотворительных обществ, и подобные мероприятия.

При этом клипы с ее замечаниями, а иногда даже целые речи, часто ретранслируются, но по традиции, царствующий монарх не занимался партизанской политикой. Каждый знал, что она (или он) действительно может, учитывая, что монарх исполнял обязанности главы правительства, а также главы государства, но не участвовал в беспорядочной политической борьбе. Это означало, премьер-министр был обычно лицом правительства Ее Величества, за исключением особенно важных случаев.

Таких как сегодня.

"Добрый вечер" сказала она спокойно. "Я говорю с Вами сегодня вечером, потому что Звездная Империя — наша Звездная Империя — стоит перед тем, что несомненно является самым большим вызовом и угрозой в нашей истории."

Она сделала паузу и протянул руку, чтобы мягко коснуться ушей древесного кота растянувшегося на спинке кресла, давая время обдумать своим подданным ее фразу. Потом она опустила руки на антикварный стол перед ней, и продолжала неустрашимо.

"События последних пятнадцати Т-месяцев — самый тяжелый период в жизни каждого мужчины, каждой женщины и каждого ребенка Старого Звездного Королевства Мантикора. Никто не мог представить, даже в самом страшном кошмаре последовательность событий, которая началась с Битвы у Моники, затем продолжилась в рамках предлагаемой встречи на высшем уровне между мной и Президентом Причарт, затем было убийство адмирала Вебстера тринадцать месяцев назад, и одновременно нападение на королеву Факела Берри и мою племянницу. Потом, один Т-год назад, произошла Битва за Ловат — решительная победа… затем спустя три Т-месяца Битва за Мантикору, которая оставила после себя миллионы трупов и разрушенные корабли. И не успели мы начали восстанавливать после этой отчаянной борьбы, как оказались ввергнуты в свежее противостояние — на этот раз с самой Солнечной Лигой — в Новой Тоскане. Все вы знаете, что там произошло, Адмирал Иосиф Бинг вероломно и трусливо, уничтожили три корабля нашего флота — три эсминца, семнадцать крейсеров Лиги обстреляли их, даже прежде чем они подняли свои клинья и боковые стены. И все вы знаете, что произошло, когда графиня Золотого Пика прибыла на Новую Тоскану, чтобы потребовать объяснений".

Она сделала паузу еще раз и глубоко вдохнула.

"Мы не искали конфронтации с Солнечной лигой. Мы постарались ясно дать понять это правительству Лиги, но наши дипломатические усилия были отвергнуты, и наши предупреждения о серьезности нависшего над нами столкновения — и внешних силах, которые, мы уверены, преднамеренно провоцируют это столкновение — были проигнорированы. Это привело к тому что, около четырех Т-месяцев назад, в Битве у Шпинделя, горстка наших тяжелых крейсеров полностью разгромила более семидесяти супердредноутов Лиги".