Делать мнение: новая политическая игра - [56]
В этом процессе эмансипации журналистов по отношению к политической власти опросы общественного мнения стали исключительно мощным символическим оружием: помимо других последствий, они позволили журналистам законно противостоять политикам, применяя то же оружие политического поля. Раньше в отношениях, устанавливающихся в ходе интервью между журналистами и политиками, только политики обладали собственно политической легитимностью, полученной на выборах*. Поэтому они одни обладали правом сказать все, что хотели и думали избиратели. Роль журналиста была сведена только к постановке вопросов, при этом он мог задавать лишь те вопросы, которые предположительно волнуют телезрителей, что могло быть оспорено, так как политик считал себя равно компетентным в предпочтениях своих избирателей. Журналист не имел никаких законных оснований противоречить ответам интервьюируемого политика и спорить с ним. Долгое время некоторые тележурналисты, над которыми подшучивали их собратья из печатных изданий, искали выход из этой альтернативы между вежливым и агрессивным интервью. Опросы общественного мнения, проведенные с участием политологов,/148/
* Жан-Мари Ле Пен противопоставляет активной критике журналистов свою политическую легитимность: "Я не одобряю принцип нравственной цензуры, который определенные СМИ стремятся распространить на политическую жизнь (...). Я не признаю это господство безответственности СМИ над политической жизнью. Я - ответственный человек: я уполномочен народом, чего нельзя сказать ни о журналистах, ни даже об их читателях" (беседа с Луи Пауэлсом и Жоржем Сюффером в Фигаро-Магазин, 17 февраля 1990).
которые присоединились к тележурналистам, позволили им выйти из этой неудобной ситуации, потому что теперь журналисты могут противопоставить утверждениям политиков цифры опросов - цифры, ставшие почти такими же официальными, как данные Национального института статистики и экономических исследований (НИСЭ - INSEE) по экономике, и призванные оповещать о "воле народа", которую измеряет инстанция, представляющаяся нейтральной и научной, и поэтому с одинаковым успехом навязывающая себя как журналисту, так и политику.
Опросы дали, по крайней мере временно, определенную власть политическим журналистам телевидения и печатной прессы, которые, задавая некоторые вопросы, могут навязать политическому классу темы публичных дискуссий (Почему у Рокара высокий рейтинг популярности? Почему сотрудничество выгодно Миттерану? и т.п.) Регулярно они даже вызывают "произнесение народом" суровых суждений о политиках, конструируя (что вовсе не сложно) вопросы, ориентированные на популярные стереотипы о политике.
Когда, например, мы спрашиваем на том языке, на которым говорят профсоюзы, "оправданы ли или не оправданы требования сельских работников", 66% французов отвечают положительно (опрос БВА - Культива (BVA-Cultivar), октябрь 1986 года): когда, напротив, мы задаем вопрос на языке массового стереотипа о "крестьянине", отсылающего к целой традиции и даже к некоторым знаменитым скетчам комиков (Фернан Рено), спрашивая, "не слишком ли жалуются сельские работники", мы получаем противоположный результат, 61% ответов в подтверждение этого мнения (опрос КСО, февраль 1987 года). Мы видим, что для того, чтобы получить "разумные" ответы, достаточно задать "разумные" вопросы. Если, например, мы спросим: "Каковы, по Вашему мнению, последствия модернизации для французского общества?" (Софрес 1984), 55% ответят (на самом деле, укажут среди уже заданных возможных ответов) "создание рабочих мест в новых секторах", 43% -"большие сложности с адаптацией для людей, не обладающих высоким уровнем образования" и т.п.
Эти вопросы - последствие отношений, установившихся между полями политики и журналистики: они не нацелены на определение мнений граждан, но предназначены в основном для укрепления собственной власти прессы перед лицом/149/ политической власти путем дестабилизации агентов политического поля. Под предлогом посоветоваться "с народом" научным образом, журналисты традиционно нападают на политиков и призывают их к порядку. Народ используется для того, чтобы окончательно содействовать сведению счетов внутри политико-журналистского класса. Показателем того, что опросы такого типа стоят выше политических расхождений и раскрывают отношения между полями журналистики и политики, является то, что к ним по очереди прибегают все парижские газеты, каждый раз вызывая этим смиренные ответы со стороны политиков, которые в течение нескольких недель каются в обличающих их СМИ.
В 1984 году Монд проводит опрос об "образе политического класса" и с легкостью развивает тему "отвержения" и "разочарования французов по отношению к политикам", задавая вопросы типа: "В принципе, считаете ли Вы, что политики говорят правду?", "В принципе, считаете ли Вы что политики нормально зарабатывают, зарабатывают слишком много, или напротив, слишком мало денег?", "По Вашему мнению, в общем и целом, насколько политиков волнует то, о чем думают такие люди, как Вы - очень волнует, немного волнует, мало волнует или совершенно не волнует? и т.п.*
Недоверие к устоявшимся политическим и социальным институтам все чаще вынуждает людей обращаться к альтернативным моделям общественной организации, позволяющим уменьшить зависимость от рынка и государства. В центре внимания этого сборника – исследование различных вариантов взаимоотношений внутри городских сообществ, которые стремятся к политической и социальной автономии, отказываются от государственного покровительства и по-новому форматируют публичное пространство. Речь идет о специфической «городской совместности» – понятии, которое охватывает множество жизненных практик и низовых форм общественной организации, реализованных по всему миру и позволяющих по-новому взглянуть на опыт городской повседневности. Urban Commons – Moving Beyond State and Market Ed.
Профессор Пенсильванского университета, автор семи книг Кристен Годси объясняет, почему триумф капитализма в странах первого и второго мира не стал выходом для большинства женщин. Она мастерски развенчивает устойчивые мифы о том, что в условиях свободного рынка у женщин больше возможностей достичь карьерных высот и экономической независимости, внутреннего равновесия и личного счастья. На множестве примеров Кристен Годси показывает, как, дискриминируя женщин, капитализм во всем обделяет их – от физических радостей до интеллектуальной самореализации – и использует в интересах процветания тех, кто уже находится на вершине экономической пирамиды. Несмотря на крах и идейную дискредитацию социализма в странах Восточной Европы, Годси убеждена, что многие элементы социалистической экономики способны обеспечить женщине условия для развития и полноправного труда, здоровое распределение сил между работой и семьей и в конечном итоге гармоничные и насыщенные сексуальные отношения.
В монографии рассматриваются проблемы развития взаимосвязей между персами и арабами, генезис и современное состояние ирано-иракских отношений. Автор прослеживает процесс зарождения исламской цивилизации, характер арабских завоевательных походов, исторические судьбы мусульманских народов в Средние века, ход Новой и Новейшей истории Ирана и Ирака. Анализируются истоки противоречий, которые приводят к конфликтным ситуациям на Ближнем и Среднем Востоке. Для специалистов-историков, преподавателей и студентов, всех интересующихся живой историей Востока.
В монографии рассмотрены прогнозы видных представителей эмигрантской историографии (Г. П. Федотова, Ф. А. Степуна, В. А. Маклакова, Б. А. Бахметева, Н. С. Тимашева и др.) относительно преобразований политической, экономической, культурной и религиозной жизни постбольшевистской России. Примененный автором личностный подход позволяет выявить индивидуальные черты изучаемого мыслителя, определить атмосферу, в которой формировались его научные взгляды и проходила их эволюция. В книге раскрыто отношение ученых зарубежья к проблемам Советской России, к методам и формам будущих преобразований.
В монографии исследуются эволюция капиталистического отчуждения труда в течение последних ста лет, возникновение новых форм отчуждения, влияние растущего отчуждения на развитие образования, науки, культуры, личности. Исследование основывается на материалах философских, социологических и исторических работ.
Сборник показывает на обширном документальном материале современные проявления расизма в различных странах так называемого «свободного мира» и в империалистической политике на международной арене в целом.Авторы книги раскрывают перед читателями страницы борьбы народов против расовой дискриминации, в частности против сионизма, тесно связанного с реакционной политикой империализма.Во второе издание книги включены новые документы, относящиеся к 80-м годам.Адресуется широкому кругу читателей.