Дела земные - [14]

— Это верно. Но воздействие должно быть в пределах разумного. Ведь неразумный человек может растопить печь колыбелью, когда рядом валяется полено. Возможности «золотой рыбки» — природы имеют свои границы.

— А может быть, и человек, разрушая в одном, сам того не сознавая, создает предпосылки для другого?

— Сегодня наша сила в том, что мы можем предугадать стихию, и если мы пока не в силах предотвратить ее, то не должны способствовать хаосу, не приумножать его.

— Замечаете, Константин Кузьмич, — улыбаясь, обратился Касым к Ивашову, — у него языческие замашки. Сейчас он начнет возносить хвалу небесам, солнцу, звездам.

Медер оставил без ответа иронию Касыма, улыбнулся его замечанию и, по-футбольному пнув ногой камешек, дружелюбно сказал:

— Если бы меня не волновала проблема «природа и человек», я посвятил бы себя другому делу. Мне иногда приходит на ум предложить клятву, как у медиков, для ученых, имеющих дело с природой, занимающихся проблемами экологии. Ну, например: «Клянусь сохранить Землю и родящей оставить ее потомкам…» И дальше в таком же духе.

Ивашов как-то по-особому внимательно глядел на Медера.

С утра потянулись вереницы машин к месту взрыва.

Ехали ученые, строители, взрывники, гости и корреспонденты.

Машины останавливались внизу, в прикрытии, у подножия высокой горы. Люди цепочкой поднимались к приспособленной для наблюдения площадке.

Кинооператоры устанавливали камеры.

Касым и Ивашов стояли поодаль от всей разноликой массы.

— А где Медер? — спросил Ивашов.

— Он уже в штольне, у приборов. Осталось десять минут, — поглядывая на часы, сказал Касым. Он очень волновался.

— Склон, может быть, и подвижен. Но, когда Медер возражает против скрепления трещины бетоном и анкерами, тут он, по-видимому, теряет чувство меры. Ну что ж, будем надеяться, что взрыв разубедит его.

Ивашов остановился, придержав Касыма за рукав.

— Но в любом случае, если даже Медер окажется не прав, он мудрее нас обоих, ученика и учителя, — тихо проговорил он. — Поверь старому человеку, Касым.

— Константин Кузьмич, вы поддаетесь его обаянию. Почему вы так считаете?

— Потому что его сомнения разумны. Почему нам с тобой не пришло это в голову в процессе работы над проектом? Ведь мы не глупее, а?.. — хитро улыбнулся Ивашов. И не дожидаясь ответа Касыма, заключил сам: — Потому что нас прежде всего интересовал собственный проект. А он увидел дальше своего носа. Увидел иным зрением.

— Ого! — улыбнулся Касым. — Это звучит громко…

— Но справедливо.

С этой площадки ясно просматривалась вершина горного массива, которой суждено было через несколько секунд взлететь в воздух и перекрыть русло реки.

Взрыв мощной силы сотряс горную долину и раскатами эха прогромыхал по ущельям.

Вслед за грохотом и взрывной волной над склоном поднялся гигантский столб земляной массы и, ухнув, повалился в устье реки. Сильный ветер заволок все кругом густой пылью.

Через некоторое мгновение в горах установилась непривычная тишина, рассеялась пыль, и вместо темной пирамиды холма на горизонте, стоящие на площадке увидели голубое небо, и это привело людей в восторг, послышались крики «Ура!» и полетели в воздух шапки и каски.

Люди побежали в сторону образовавшейся плотины, чтобы там, вблизи, увидеть и убедиться в происшедшем.

— Невероятно, — покачал головой Ивашов, — снесло как спичечную коробку. На фронте такого не видел.

Навстречу шел Медер. Он шел сквозь ряды бегущих, торопящихся к насыпи людей, шел улыбаясь, устало передвигая ноги. Он пожал им руки.

— Ну что? — спросил нетерпеливо Касым.

Медер пытался скрыть улыбку.

— Каковы результаты? — переспросил Касым.

— Все ближние к взрыву штольни, где были установлены приборы, завалило. Дня на два работы аварийной службе. Я находился на самой дальней, меня тоже пришлось разгребать…

— Ты не пострадал? — озабоченно спросил Касым.

— Пострадал, — улыбнулся Медер. — Приборы в моей штольне подтвердили твои расчеты, показали колебания в пределах допустимости.

— Так чего же ты скалишь зубы?! — чувствуя, как сходит напряжение и отливает кровь, давившая голову, не скрывая удивления и радости, спросил Касым.

Недалеко от них стояли Сагынай и Чоро. Медер улыбался, глядя на них.

— А если бы прав оказался я? — вопросом на вопрос ответил Медер и внимательно посмотрел на Касыма.

В эти мгновения Касым испытывал желание обнять его по-мужски, признаться неизвестно в чем, но признаться искренне.

— Извини, — перебил его размышления Медер, — меня ждут. — И он пошел навстречу двоим, с волнением ожидавшим его.

Медер вел машину.

— Что же вы приуныли, друзья? — Медер окинул взглядом притихших Сагынай и Чоро. — Еще не известно, что покажут остальные приборы…

Медер вспомнил, что забыл снять каску, а она сейчас особенно туго давила голову. Сняв каску, вздохнул облегченно.

— Но если подтвердятся мои расчеты, будет хуже, — сказал Медер, вытирая с лица пот и привычно усмехнувшись, — гораздо хуже, чем сейчас…

— Так чего же ты добивался? — спросила Сагынай.

Медер развел руками, отпуская руль, улыбнулся:

— Истины, которая дороже…

Медер остановил машину возле большого придорожного валуна, достал из-под сиденья бутылку сухого вина.