Дегтярев - [22]
Приди Дегтярев в Арткомитет, с ним бы и разговаривать не стали.
Единственно, на что мог надеяться молодой изобретатель, так это на помощь Федорова и Филатова. Но где был Федоров, никто на заводе не знал, а к Филатову поехать никак не удавалось.
Однажды, отпросившись у мастера, Дегтярев поехал в Ораниенбаум, думая увидеть Филатова, который был там начальником офицерской школы. Когда доложили о Дегтяреве, из кабинета Филатова послышался зычный знакомый голос:
— Давай его сюда!
Дегтярев вошел.
— А ты, брат, легок на помине. Садись. Мы, наконец, получили разрешение доделать винтовки Федорова в мастерской стрелковой школы. Ими будет вооружена специально сформированная первая команда русских автоматчиков.
— Я очень рад, что, наконец, разрешили доделать наши винтовки.
— А чего это стоило! Завод загружен работой по производству трехлинеек: на фронте катастрофическое положение с винтовками — целые корпуса стоят безоружными... А если ты рад взяться за сборку и доделку автоматических винтовок, так немедленно приступай к работе. Все наши слесари будут тебе помогать.
И Дегтярев, отложив разговор о своем карабине до более удобного случая, переехал в Ораниенбаум и занялся доделкой винтовок, которые к тому времени были привезены из Сестрорецка.
Дегтярев попал в мастерскую, где он, еще будучи солдатом, впервые познакомился с автоматическим оружием, где попрежнему работал мастер Елин. Слесари-солдаты, узнав, что Дегтярев сам когда-то отбывал здесь службу, приняли его как своего. Работа пошла дружно, весело. Он почувствовал себя так, как будто вернулся в родной дом.
Филатов ежедневно приходил в мастерскую, осматривал работу, спрашивал, нужна ли какая помощь, торопил.
Во время сборки винтовок, в начале 1916 года, вернулся из длительной командировки Федоров, который и принял непосредственное участие во всех работах.
Конструктор и мастер встретились в мастерской.
Федоров, только что вернувшийся с французского фронта, а до этого пробывший около года на русском фронте, рассказал Дегтяреву о том страшном положении, в каком оказалась русская армия в первые месяцы войны из-за нехватки оружия. Работники генерального штаба на пополнение убыли оружия во время войны запланировали всего 600 тысяч винтовок, тогда как потери оружия составляли ежемесячно 200 тысяч винтовок. Через каких-нибудь полгода на фронте многие дивизии из-за нехватки винтовок находились в резерве и не могли принять участия в боях. Свежие пополнения, приходившие в запасные батальоны, вместо винтовок получали палки, с которыми проходили обучение.
Русское правительство надеялось на помощь союзников и с этой целью посылало к ним военные миссии. Федоров в числе членов таких миссий ездил в Японию, Англию, Францию. Ему удалось вырвать несколько сот тысяч винтовок.
— А между тем, — рассказывал Федоров, — я видел сконцентрированные на Западном фронте колоссальные запасы военного снаряжений, половину которого союзники могли бы переуступить России без всякого ущерба для себя. Но они этого не сделали. Такова была плата за то, что русские, начав преждевременное наступление на Восточном фронте, ценою жизни многих тысяч своих солдат отвлекли немецкие корпуса от Марны на восток и тем спасли союзников от разгрома!..
— Огромное значение в этой войне, — говорил Федоров, — приобрело легкое автоматическое оружие: главным образом ручные пулеметы и отчасти опытные автоматические винтовки. Ими вооружены и немцы и наши западные союзники. У нас же это оружие в войну запрятали в подвалы и извлекли только сейчас. Я написал письмо в Артиллерийский комитет с просьбой разрешить мне завершить начатую работу, надеюсь создать русское ружье-пулемет и хочу спросить тебя, Василий, согласен ли ты работать вместе со мной?
— Я с радостью! — ответил Дегтярев.
— Больше мне ничего не надо.
Дегтярев с большим смущением рассказал Федорову о своем изобретении.
Федоров заинтересовался самостоятельной работой своего ученика. Он долго и внимательно осматривал пятизарядный карабин Дегтярева.
— Пробовал стрелять? — спросил Федоров.
— Стрелял, действует.
— Ну что ж, Василий, поздравляю. Поздравляю от души! Это лучший карабин из всех, которые мне доводилось видеть.
Федоров задумался с Дегтяреве. Перебирая в памяти многие системы, он не находил ничего похожего на то, что сделал Дегтярев. Разработанная им система отличалась простотой устройства. Отвод пороховых газов с применением толкателя с муфтой, а также способ расцепления двух симметричных личинок, расположенных в горизонтальной плоскости, с помощью скосов на крышке казались удивительно простой и надежной основой автоматики.
Федоров был растроган успехом своего ученика и, приехав домой, немедленно написал отзыв о карабине Дегтярева:
«Эта система представляет собой замечательный образец по легкости, компактности и удобству стрельбы...»
Но, несмотря на хороший отзыв Федорова, Дегтяреву так и не удалось продвинуть свое изобретение. Его попытки стучаться в военное ведомство натолкнулись на приказ военного министра, категорически запрещающий какие бы то ни было опытные и изобретательские работы по оружию во время войны.
«Второй фронт» — так называли в годы войны трудовой Урал, кующий оружие Победы. Книга посвящена изображению подвига тружеников Урала в годы Великой Отечественной войны.Писателю удались рельефные самобытные характеры людей с неповторимыми судьбами и их титанический труд по созданию тяжелых и средних танков.В центре — династия семьи мастера-литейщика Клейменова.
В книге «Русские оружейники» впервые собраны воедино четыре повести Германа Нагаева о выдающихся русских конструкторах-оружейниках Федорове, Токареве, Дегтяреве, Шпагине, издававшиеся в разное время.Эти повести были тепло встречены читателями. Некоторые из них переиздавались не только в нашей стране, но и в Чехословакии, Польше, Китае, Венгрии, Болгарии.«Пожалуй, то, что написано Нагаевым о наших славных конструкторах, – писала газета «Советская Россия», – является единственным литературным трудом, добросовестно показывающим развитие советского оружейного производства.
Трилогия Германа Нагаева «Пионеры Вселенной» продиктована целью показать в историческом аспекте зарождение в нашей стране космической науки и техники. Автору удалось не только занимательно и доступно рассказать о творческих поисках и успехах первых исследователей космоса, но и нарисовать запоминающиеся образы Кибальчича, Циолковского, Цандера, изобразить среду и обстановку, в которой приходилось жить и трудиться первооткрывателям космических трасс.
Документальная повесть Г. Нагаева рассказывает о замечательном изобретателе и конструкторе Герое Социалистического Труда Георгии Семеновиче Шпагине. В книге раскрывается процесс формирования характера рабочего-изобретателя, его постепенный рост как человека, всю свою жизнь посвятившего созданию оружия для воинов Советской Армии. Главное в повести — показ творческих поисков конструктора в период создания им важнейшего изобретения — автомата ППШ (пистолет-пулемет Шпагина), хорошо знакомого каждому участнику Великой Отечественной войны.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Со времен Макиавелли образ политика в сознании общества ассоциируется с лицемерием, жестокостью и беспринципностью в борьбе за власть и ее сохранение. Пример Вацлава Гавела доказывает, что авторитетным политиком способен быть человек иного типа – интеллектуал, проповедующий нравственное сопротивление злу и «жизнь в правде». Писатель и драматург, Гавел стал лидером бескровной революции, последним президентом Чехословакии и первым независимой Чехии. Следуя формуле своего героя «Нет жизни вне истории и истории вне жизни», Иван Беляев написал биографию Гавела, каждое событие в жизни которого вплетено в культурный и политический контекст всего XX столетия.
Народный артист СССР Герой Социалистического Труда Борис Петрович Чирков рассказывает о детстве в провинциальном Нолинске, о годах учебы в Ленинградском институте сценических искусств, о своем актерском становлении и совершенствовании, о многочисленных и разнообразных ролях, сыгранных на театральной сцене и в кино. Интересные главы посвящены истории создания таких фильмов, как трилогия о Максиме и «Учитель». За рассказами об актерской и общественной деятельности автора, за его размышлениями о жизни, об искусстве проступают характерные черты времени — от дореволюционных лет до наших дней. Первое издание было тепло встречено читателями и прессой.
Дневник участника англо-бурской войны, показывающий ее изнанку – трудности, лишения, страдания народа.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.