Дедушка, не спи! - [75]

Я обернулся. Из чащи леса выходили последние закованные. Их стоны были самыми громкими и пронзительными. Шли дети. Я думал, что от их плача у меня разорвется голова. «Зачем ты меня сюда привел?!» — мысленно кричал я Рамилке. Он стоял передо мной и наблюдал, как дети уходят в пучину, а море, будто рыбак, довольный хорошим уловом, сыто поглаживает себя по животу. «Конец движется, — подумал я. — И скоро замкнется». Дети сошли с дороги, и волна обрушилась на них, как подорванный небоскреб. Пыль брызг и пены взметнулась в небо. Гул смолк, будто кто-то нажал на кнопку «Стоп», и все стало, как прежде. Наступила ночь.

— Куда они ушли? — только и сумел вымолвить я. — И почему они в цепях?

— Неужели ты так ничего и не понял? — изумился Рамил. — Мы мертвы, Дэн. Мы все мертвы. И то, что ты видел, — толпа мертвецов, которым больше никогда не увидеть солнца. Море забрало их себе. А цепи… эти цепи тяжелы лишь для мертвых.

— Что случилось с тобой?

— Я тоже мертв, дружище. И нам с тобой не по пути.

— Как… Ты же… — слова застряли у меня в горле.

— Все порядке, — он рассмеялся, но ничего веселого в его смехе я не нашел. — Самое главное я сделал то, что должен был сделать. Пусть я поплатился за свою ошибку свободой, но мы вернули Ему нож, и теперь Он никого не тронет.

— Ты видел Его?

— О, да!!! — восторженно отозвался Рамилка. — Я отправился в дом проповедника рано утром, чуть брызнул свет. Пока перелазил забор, чуть не проткнул ножом себе карман. И, кажется, бабка Валька меня заметила со своего огорода. Но мне было плевать. Когда в кармане Его вещь, на многое становится плевать. Ты и без меня это знаешь.

Он помолчал. Я видел в нем горечь созерцания. Вскоре Рамилка продолжил:

— Я зашел в дом и положил нож на место. На подоконник. И подумал: если Он хотел, чтобы мы вернули нож, то почему бы Ему не вернуть время назад? Чтобы мой пес снова был жив, чтобы мы с тобой и Владом жарили сосиски на костре. Почему нет? Я серьезно намеревался спросить у Него об этом. Но больше всего мне хотелось Его увидеть! Признаюсь, я врал вам, придумывая истории про призраков в доме проповедника, но после того случая, когда мы нашли в спальне труп, многое в моем мировоззрении изменилось. Я сам начал верить в привидений. Причем, всей душой и телом, будто ходил с ними за руку.

Рамилка потянул носом.

— Что произошло в доме?

— Он сидел за столом. Выглядел Он точь-в-точь, как раньше. Еврейский сюртук, драные штаны и старые ботинки. Его одежда отпечаталась в моей памяти, как лицо матери. — Рамилка потер виски и содрал небольшой участок кожи. — К тому моменту я уже не мог сбежать. Дверь захлопнулась, меня обступили тени. Дед поманил меня пальцем к столу, а я затрясся, как брошенный щенок.

— Он говорил?

— Он сказал мне, что будет убивать всех так же, как он убил мою собаку, пока мы не вернем Ему его вещь. Я сказал ему: «Все, нож ваш. Пожалуйста, остановитесь». А он ответил: «Остановлюсь, если ты пойдешь со мной».

— Куда? — недоумевал я. — Ты согласился?

— А у меня был выбор? Он сказал, что был у тебя дома и видел твои медали. Сказал, что хотел повесить тебя на их связке. А что потом? Владик, Сабина, наши родители? Я заварил эту кашу, Дэн. Я тебя не послушал, не совладал с собой. Все произошло из-за меня.

— В этом виноваты мы все.

— Нет, виноват я один. Я хорошо помню, как позвал вас в тот дом.

— Это не так!

— Уже поздно. Он забрал меня, и теперь я здесь.

— Неужели у нас больше нет шанса тебя вернуть?

Рамилка побрел в обратном направлении. На ходу он сказал:

— Не знаю. Отсюда только один путь, — он кивнул в сторону моря и покачал головой. Теперь ты знаешь, что ни Рая, ни Ада не существует. Есть только чистилище, которое освобождает мир от грешников. А именно, от людей, потому что ни одно из живых существ не совершает больше грехов, чем человек. Это место — начало пути в бесконечность. Что по другую сторону моря, мне знать не дано. Дед сказал, что я нужен ему, чтобы присматривать за пляжем, и пока я не развалился на части, мне нужно быть здесь. Потом он станет искать другого сторожа.

Я смотрел на него распахнутыми глазами. И

— И мы ничего не можем сделать?

Рамилка пожал плечами.

— Тебе надо торопиться, Дэн. Время истекает. Если ты останешься здесь до рассвета, чистилище тебя не выпустит.

Рамилка указал в сторону леса, где песок заканчивался, и чащу охватывала тьма.

— Идем, я покажу тебе, как перейти границу. Кулончик на твоей шее — твой пропускной билет. Без него ты сюда не войдешь и отсюда не выйдешь. Сохрани его. Однажды он тебе понадобится. Но, как только пересечешь границу, сними, чтобы никто не видел его. Чем больше глаз смотрит на кулон, тем меньше силы в нем остается. Наступит момент, когда сила иссякнет, и путь сюда закроется навсегда.

Мы шли к лесу. Рамилка с опаской поглядывал на небо, где не было ни звезд, ни луны. Солнце сменила темно-синяя пелена. Шум моря свирепел. Однажды я оглянулся и увидел над водой смутные силуэты человеческих голов. Они плавали там, как мусор в реке, а гребни то поднимали их ввысь, то опускали ко дну.

— Никому не рассказывай о том, что здесь видел. Никто не должен знать, как сюда попасть. Если ты нарушишь правило, демоны придут за тобой. У них есть свой путь в ваш мир, и они наблюдают за каждым. Портал не исчезнет, но на время ты должен забыть о дороге сюда.