Дайте точку опоры - [63]
Костя видел, как Василин вздергивался в кресле, точно его подпекало снизу. Он прыснул, не сдерживаясь более, и вслед за этим грохнул оглушительным смехом. Весь трясся, откинув голову назад.
— Ну и фантазеры вы! Фантазеры! — Лицо стало строгим. Он поднялся тяжеловато, устало прошелся. — Впрочем, не вы только. Вы что, журналисты! А вот некоторые до маршала дослужились, а тряпка тряпкой. Теоретики новоявленные! Времена, мол, не те, да и дух им не тот, в ногу, видите ли, надо идти. Умники! Техника, революция — размазню из командира делать, слюнтяя! И вот этот ваш циркач, как его? Князев тоже туда! Отставать, видите ли, от духа времени опасно! А наше дело не слюни распускать, а командовать!
На круглом столике зазвонил белый телефон — горбатый большой корпус его был словно выточен из мрамора. Василин оглянулся. Телефон снова зазвонил. И тогда Василин, несмотря на свою грузность, торопливо просеменил к столику, поднял массивную трубку.
— Василин. Слушаю, товарищ маршал. — Глаза его, не мигая, уставились в одну точку на потолке. — Наставление?.. Разработали… Да ведь пока ракеты — яичко в курочке… Стою, стою, товарищ маршал, за нее, матушку-артиллерию. Лучше синица в руке, чем журавль в небе… Ясно!.. Не в упорстве дело, в справедливости… Через десять минут доложу.
Опустил трубку, в сердцах фыркнул, не глядя на Костю.
— Упорствую! — И, сердито нажав кнопку звонка, обернулся к Косте, набычившись, раздув ноздри: — Видал, как?
Костя не успел ответить, да и вряд ли знал, что можно было бы ответить на вопрос Василина, скорее, он промолчал бы, но в это время в дверях появился адъютант:
— Слушаю, товарищ командующий!
— К Танкову. Пусть проект наставления несут.
Адъютант исчез.
— Ну, вот. — Василин принялся складывать какие-то бумаги в кожаную папку. — Поговорить некогда! Может, так сделаем? Возьми, почитай… Труд! — Взглянул пристально. — И честно — мнение! Чего стоит. Идет?
— Хорошо, товарищ генерал.
Рыхло-мягкая рука Василина была влажной, потной. Уже поднявшись из-за стола, Костя услышал за спиной, у двери, знакомый голос Фурашова: «Разрешите?» Василин насупленно взглянул:
— А-а… Заходите!
— Проект наставления.
— Давайте сюда.
Коськин смотрел на подошедшего вплотную к столу Алексея, улыбаясь тому, что видит друга невредимого и даже хорошо, свежо выглядевшего, и тому, что тот не обращал на него, Костю, никакого внимания. Неужели не узнал? И хотя нужно было уйти, подождать там, в приемной, но он продолжал стоять, не спуская глаз с Фурашова. Алексей действительно не узнал его: войдя в кабинет Василина, он, конечно, видел — какой-то офицер поднялся за столом спиной к нему. Но мало ли кто это мог быть? Но офицер не уходил, к тому же он еще, кажется, не сводит с него, Фурашова, глаз и улыбается…
— Костя? — обернувшись, Фурашов подал приятелю руку.
— Друзья? — вскинул голову Василин.
— Учились вместе, товарищ командующий.
Это слово «командующий», услышанное от Фурашова, вызвало у Кости улыбку: он припомнил, как Василин встретил его. Улыбнулся он, возможно, еще и потому, что в интонации Алексея не уловил и тени подобострастия или униженности, словно ему было все равно, как звать-величать Василина, хоть горшком. Костя кивнул:
— Зайду. Увидимся.
— Обязательно!
Костя еще походил по этажам, перемахивая широкие лестницы, заглядывая в кабинеты: надо было повидать двух-трех человек, с кем он завязал связи, агитируя сотрудничать в газете. К Фурашову он зашел уже перед самым уходом. Коридор оживился: полковники и подполковники с одинаковыми черными дерматиновыми папками, похожими на дорожные портфели, проходили торопливо к общей части, ставили папки в железные большие сейфы.
Фурашов оказался один: Адамыч и Бражин ушли. Стоя за письменным столом, он складывал в папку общие тетради, большие, словно гроссбухи.
— Думал, не зайдешь, куда-нибудь в вираже занесло, — сказал он, увидев Коськина.
— Ты лучше скажи… Бежать собрался с Олимпа — и в рот воды? Командиром первой ракетной части?
— Василин сказал?
— Сергеев.
— Уговаривал. Не надоела, говорит, эта физкультура — короткими перебежками преодолевать лестницы? Чудак!
— А Валя как смотрит?
— Везде люди живут…
— Гляди!
— А какие у тебя на сегодня планы?
— Никаких.
— Поедем ко мне. Валя будет рада. — Он смотрел в угол, положив руки на папку, и Костя подумал: грустный. — У меня, как у рыцаря: три дороги. Налево пойдешь, направо пойдешь… Но куда ни пойдешь — тылы, брат, подводят…
— Опять Валя?
— Не знаю… Предчувствие. Звоню девочкам — ее нету.
— Чепуха, Алеша. Едем! — Костя легонько хлопнул по плечу Фурашова. — Иди, сдавай палку, а я позвоню в редакцию и домой, Ленке.
— Так давай и Лену!. Мы — отсюда, она — из дому. И Вале будет приятно. Посмотришь, как живу.
Костя проводил его взглядом до двери, позвонил в редакцию и домой.
До «Сокола» в переполненном вагоне метро Косте и Фурашову удалось перекинуться всего лишь незначительными фразами.
Автобус тоже был набит битком. Он шел по кривым переулкам, грузно оседая на рессоры, заваливаясь на крутых поворотах, а на деревянном, временном, мосту через железную дорогу перед Октябрьским полем вовсе встал, попав в затор, и простоял четверть часа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Герои повестей Н. Горбачева – ракетчики – офицеры, сержанты, солдаты, – у кого интересная, трудная и романтическая профессия. Но судьбы их сложны, и пути, по которым они идут "каждый в свою жизнь", зачастую нелегки: им сопутствуют трудные конфликты, острый драматизм.Гошка Кольцов стремится жить и служить по девизу: "Какое мне дело до вас до всех, а вам до меня". Он противопоставляет себя коллективу, товарищам по расчету ракетной установки. У Гошки есть в родном городе Ийка, а здесь, в гарнизоне, он знакомится с Надей…При всей сложности конфликтов, в нелегких условиях службы герои повестей морально крепки, сильны хорошими душевными зарядами: Гошка поймет свои заблуждения и в решающую минуту предпочтет обгореть, чем допустить гибель товарищей.Николай Андреевич Горбачев – инженер-подполковник, в прошлом служил в Ракетных войсках.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Первая книга Н. Горбачева «Белые воды» повествует об исторически сложном времени — кануне Великой Отечественной войны и первых военных годах. Герои первой книги действуют и во второй, но только место действия тут Рудный Алтай, где во время войны располагались рудники и заводы, поставлявшие стране продукцию первой важности — свинец.
Роман Николая Горбачева, лауреата Государственной премии РСФСР имени М. Горького, рассказывает о современной армии, о работе по созданию и освоению советской противоракетной системы «Меркурий».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В предлагаемую читателю книгу популярной эстонской писательницы Эмэ Бээкман включены три романа: «Глухие бубенцы», события которого происходят накануне освобождения Эстонии от гитлеровской оккупации, а также две антиутопии — роман «Шарманка» о нравственной требовательности в эпоху НТР и роман «Гонка», повествующий о возможных трагических последствиях бесконтрольного научно-технического прогресса в условиях буржуазной цивилизации.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
На примере работы одного промышленного предприятия автор исследует такие негативные явления, как рвачество, приписки, стяжательство. В романе выставляются напоказ, высмеиваются и развенчиваются жизненные принципы и циничная философия разного рода деляг, должностных лиц, которые возвели злоупотребления в отлаженную систему личного обогащения за счет государства. В подходе к некоторым из вопросов, затронутых в романе, позиция автора представляется редакции спорной.
Сюжет книги составляет история любви двух молодых людей, но при этом ставятся серьезные нравственные проблемы. В частности, автор показывает, как в нашей жизни духовное начало в человеке главенствует над его эгоистическими, узко материальными интересами.
Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.