Давай поженимся, ковбой - [32]

— А это имеет значение?

— Н-нет, — запнувшись, выдавила женщина, но тут же, обругав себя за трусость, топнула ногой. — Да, имеет. Если уж я взялась вести твои дела, то должна знать, как и на что ты расходуешь деньги.

Харли посмотрел на нее. Щеки его подрагивали.

— Таково одно из условий раздела имущества, — натянуто произнес он и, развернувшись, направился к коровнику.

Мэри Клер устремилась вслед и настигла мужчину.

— Условия раздела имущества? Мне казалось, что ты развелся много лет назад.

— Если быть точным, десять, — сухо ответил Харли. Он швырнул проволоку в угол, подхватил лейку и стал готовить молочную смесь. — Когда мы разводились, Сьюзен потребовала половину всего, что я имел. Несмотря на то, что ферма принадлежала нашей семье уже долгие годы, суд решил, что жена имеет право на половину ее стоимости. У меня не было наличных, а продавать землю, чтобы откупиться, я не собирался. И тогда, по настоянию суда, я согласился платить ежемесячно, пока не покрою долг. — Он с отвращением отбросил палку, которой перемешивал молоко, и поднял лейку. — Так что, как я уже сказал, — продолжая хмуриться, заключил он, — это пассив.

Харли сунул лейку ей в руку и зашагал прочь.

Чувствуя себя так, словно его гнев отчасти был обращен и на нее, Мэри Клер вошла в стойло, где теленок уже нетерпеливо дожидался обеда. Из соседнего стойла донесся приглушенный голос Харли, нашептывающего слова утешения больной корове.

— Давай, детка, — подозвала Мэри Клер бычка, протягивая лейку, — покушай молочка.

Теленок прильнул к лейке и принялся жадно сосать. Мэри Клер украдкой бросила взгляд на Харли. Тот сидел на корточках возле коровы, держа в руках распухшее вымя. Она видела, как напряжена спина мужчины — результат ее назойливых расспросов. Но руки его были по-прежнему нежны, а голос все так же мягок.

Мэри Клер ощутила, как на глаза ее наворачиваются слезы. То, что Харли добр и ласков, она уже знала. Регулярность, с которой он расплачивался со своей бывшей супругой, свидетельствовала о честности и порядочности. А она взяла и расстроила его своей бесцеремонностью.

— Харли? — тихо позвала Мэри Клер.

— Что? — сухо отозвался тот.

— Извини.

Она увидела, как удрученно поднялись и опустились плечи мужчины.

— Тебе не за что извиняться, — пробурчал он.

Теленок нетерпеливо дернулся, и, заглянув в лейку, Мэри Клер обнаружила, что та опустела. Отставив лейку в сторону, женщина выскользнула из стойла и зашла в соседнее, где работал Харли.

— Есть за что, — сказала Мэри Клер, положив руку ему на плечо. Мускулы Харли напряглись под ее пальцами. — Я заговорила о вещах, про которые тебе явно больно вспоминать, и очень сожалею об этом.

Мышцы под ее ладонью медленно расслабились. Качнувшись на пятках, Харли повернул голову и взглянул на женщину.

— То, что произошло между мной и Сьюзен, не имеет к тебе никакого отношения. Но меня просто бесит, что приходится платить ей из доходов, полученных от земли, которую она ненавидела и от которой не чаяла убраться подальше. — Он покачал головой и вновь вернулся к работе. — Она ни разу и пальцем не пошевелила, чтобы помочь мне. Целыми днями торчала дома, только и ожидая подходящего случая, чтобы смотаться, пока я вкалывал как вол, добиваясь, чтобы эта земля приносила доход.

Не находя больше слов для утешения, Мэри Клер опустилась на колени рядом с мужчиной, продолжающим выдавливать молоко из коровьего вымени, и положила голову ему на плечо.

— Мама! Вот мы и дома!

Услышав, как хлопнула входная дверь, Мэри Клер выскочила из-за стола и бросилась встречать детей. Чуть не сбив Харли с ног, она понеслась вниз по лестнице и подхватила Стефи на руки.

— Ох, как же я скучала по тебе, Стефи! — воскликнула женщина, прижимая к себе дочь.

Стоя у них за спиной, Харли улыбался, терпеливо дожидаясь своей очереди. Дверь хлопнула снова, и Харли увидел, что на сей раз уже Джимми бросился атаковать мать. За ним по пятам следовал мужчина — и Харли пожалел, что не остался на кухне, дабы избежать этой встречи. У парня была физиономия явного пройдохи — почище тех, что торгуют подержанными автомобилями, — а разодет он был словно поганый жиголо. Волосы зализаны назад на манер эдакой слащавой итальянской кинозвезды, шелковая рубашка картинно полурасстегнута, демонстрируя окружающим толстую золотую цепь на треугольнике безволосой груди. Харли так и подмывало плюнуть на пол под ноги этому щеголю.

Стефи протянула ручки навстречу ковбою.

— Харли! Знаешь, как замечательно было в Хьюстоне!

Ковбой впился глазами в физиономию стоящего напротив мужчины, который в свою очередь сверлил Харли угрюмым взглядом.

Харли раскрыл объятия. Стефи мгновенно прыгнула в них, дав возможность матери потискать и брата. Увидев, как Стефи повисла на шее у ковбоя, ее отец окончательно посмурнел.

— Правда? — спросил Харли, отрывая взгляд от соперника, чтобы улыбнуться девочке. — И что же ты делала?

— Мы катались на коньках в «Галерее», гуляли целый день по «Астро-миру», съели мексиканский обед в самом классном ресторане и еще сходили в кино, — задыхаясь, выпалила она.

— Что же ты не представила мне своего друга, Мэри Клер? — отрывисто спросил мужчина.