Дары ненависти - [33]
– Великие Духи! Джона! Не показывай пальцем! – прошипела Элишва, шлепая дочь по рукам. – Это же сам Аластар Дагманд граф Эск, князь диллайн.
– Так граф или князь?
– Он – князь крови, глупая. Чистокровный диллайн!
Кровь! То, что превыше всего ценят Первые. Пожалуй, такими они все и были – высокими, желтоглазыми, с чертами, речами и жестами резкими, почти птичьими, когда огнем и мечом смели ролфи и воссели на престол Синтафа по праву победителя. В основном, конечно, огнем, и мечом ровно настолько, чтобы блеснуть искусством благородного поединка. Огнестрельное оружие в руках диллайн сразу же склонило чашу весов в их пользу. А ролфи, прекрасно помня о незавидной участи шуриа, предпочли покориться заведомо более сильному врагу. Склонить голову, но не сдаться, чтобы сберечь не форму, но глубинную суть.
– Он красивый? – зачарованно прошептала Джона.
Элишва раздумывала недолго, но ответила уклончиво:
– Крайность по-своему прекрасна. Особенной красой, если угодно.
Родительница не понимала, насколько оказалась права. Аластар – крайность, он то, что называется «слишком», предел всему…
Вся во власти воспоминаний, Джона забыла на миг, где она находится. Поэтому от жуткого звука, раздавшегося за спиной, ее инстинктивно развернуло на месте.
«А-р-р-р… Шуриа! И тут шуриа! Кровь Локки!»
Будто на огромную раскаленную сковородку плеснули ледяной водой. Это еще что такое?! Белая коса, черные латы, грязный, закопченный плащ, зеленый камень в черной рукояти меча – тут не перепутаешь даже спьяну – дух одного из отцовских предков собственной персоной. Прапра-, а то трижды «пра-» дедушка, если судить по фасону доспехов.
«Змеище! Пробралась-таки! Свила гнездо! – разорялся призрак ролфи так, что у леди Янамари в ушах звенело. – Недотопили, значит, недодушили вас, твари ползучие! Где мой замок? Где мои наследники? Всех извела?»
Спорить, а уже тем паче ругаться с разгневанными призраками – дело безнадежное.
«Изыди, мертвец! Иди, откуда пришел! Немедля к Оддэйну ступай!» – прикрикнула на бешеного духа Джона и добавила несколько слов на самом древнем языке этого мира, на языке шуриа. О нет! Никакого колдовства. Когда-то в незапамятные времена Дети Шиларджи в сердцах так посылали друг друга подальше. А потом оказалось, что и на призраков сей экзорцизм действует отлично.
Не тут-то было! Гневный дух далекого предка только еще больше разозлился.
«Можешь шипеть сколько угодно, подлая змеюка! Кончается ваше время!»
Прапрадедушка попытался одним ударом меча развалить надвое проклятую шуриа и очень удивился, когда у него ничего не вышло с затеей.
«Ах ты, мерзкая тварь! – возмутился призрак. – Клянусь Сворой Оддэйна, ты у меня попляшешь! Отымею и выпущу кишки!»
Конечно, серьезного вреда он причинить не мог, но, когда сквозь тебя проходит прозрачное лезвие тени меча, ощущение тошнотворное.
Кровожадный предок, похоже, совсем не понимал, что уже много веков мертв. Так бывает, когда человек погиб насильственной смертью и не погребен подобающим образом.
«Ты сожгла меня заживо, ядовитая змея, ты долго таилась и ударила в спину! У! Ненавижу!»
Как же он ненавидел! Самозабвенно, страшно, запредельно. Сам себе костер: пламя, дым и пепел.
В кабинете вдруг отчетливо запахло горелой плотью и волосами. Отвратительная вонь… жар… огонь… боль… рвущий горло последний крик. Джону скрутило судорогой, чужое мучение связало по рукам и ногам, а в глотку текла кровь – своя и чужая. Такая же соленая и пряная, как у живых. Пей, шуриа, пей их призрачную кровь, пей их тоску. Смотри, не захлебнись!
«Топишь вас, ползучее отродье, топишь, а вы все лезете и лезете», – орал дух пращура откуда-то издалека, но Джону накрыла волна беспамятства и утянула в глубины времен, в память тех, кого уже давно нет на свете…
…Февральской стылой ночью они ворвались в крошечный городок, точно волчья стая, убивая всех на своем пути. Они и есть волки в человечьем теле. Волки-ролфи резали ненавистных шуриа… Нет! Не нужно врать и хвастаться – совсем не как волки в овчарне. Шуриа далеко не овцы. Они защищались отчаянно, остервенело. Безумные и проклятые шуриа! Ему пришлось разрубить мальчишку-подростка надвое, прежде чем добрался до лакомого кусочка. Оддэйн знает, сколько ей лет, этой глазастой гадюке, но когда разложил прямо на снегу рядом с трупами родни, оказалась невинной. Потом, вдоволь натешившись, накинул девчонке на шею веревку, чтобы бежала следом собачонкой, и она бежала, оставляя за собой окровавленные отпечатки узких ступней. Он убивал, не в силах насытиться смертью проклятых, рубил наотмашь, так, чтобы девка видела, чтобы брызги летели прямо ей в лицо.
– Любуйся, тварь ползучая! Нравится?
А еще болтают, будто у ролфи волчьи глаза. У шуриа грязно-синие зенки хищных зверенышей, одинаковые у всех, равнодушные и злые даже у грудных младенцев.
– Не пялься! Выколю! Как твои паскудные родичи моему папаше. И соли насыплю.
Ударил наотмашь. Поцеловал? Нет! Укусил за разбитую губу. И нутро вновь сжалось от животной похоти. Да что же это делается?
– Это твоя змеиная волшба? Колдуешь?!
Эрн Янэмарэйн в своем праве мстить за отца. А девки на то и потребны, чтобы их иметь там, где за косу схватишь. Все равно утопит поутру, когда протрезвеет от кровавого хмеля.
Знала ли петербурженка Катя Говорова, чем закончится для нее гадание в крещенский вечерок? Старое зеркало оказалось дверью в иной, суровый мир, а единственный защитник девушки отныне – непредсказуемый и коварный колдун из Народа Холмов. Вот только уважением и симпатией там и не пахнет, ведь хозяин считает Катю не служанкой даже, а просто домашним питомцем…А вот Кеннета из клана Маклеодов встреча с женщиной из племени богини Дану не смутила ничуть. Что может напугать средневекового горца, если к седлу приторочен верный меч, на устах – учтивые речи, а в руках – кружка доброго эля?Но и Катя, и Кеннет – всего лишь пешки в опасной и древней игре двух бессмертных.
Час пробил, и пробил для всех! Для Ириена и Джасс, для лангеров и чародеев, для людей и эльфов, для королей и шпионов. Стоит ли жизнь одной-единственной женщины равновесия целого мира? Чем придется пожертвовать ради Любви? Сможет ли Альс поставить все на карту и пройти по острию меча? Стоит… Всем… Сможет… Почему? Потому что он – Последний Познаватель, и потому что Истинная Любовь не умирает. Все запомнили?!
Божьи мельницы мелют медленно. Великая Пестрая Праматерь кропотливо сплетает хрупкое полотно судеб. Сначала она бережно соберет вместе тех немногих, кто презрел свой удел и отверг предназначение: людей и нелюдей. Потом крепко свяжет всех нерушимой клятвой. И когда пробьет час, они совершат то, что не под силу богам. Но это будет потом, а пока беглому солдату предстоит встретить своего извечного врага и… не дать ему умереть. С чего-то же надо начинать.
Говорят, что выбор есть всегда. Но от него можно отказаться. На какое-то время. Можно сбежать в северное варварское королевство, там забраться в самую глушь, в чащи плоскогорья, где обитают лишь чудовища во всех обличьях, и в бесконечных сражениях попытаться забыть о выборе, о любви и долге. И все же Судьба обязательно отыщет лазейку, чтобы заставить исполнить предназначенное. Судьба крепко возьмет за горло и заставит вспомнить все. И вернуться. Назло всесильным врагам, назло Госпоже Зиме, которая цепко держит обитателей маленькой приграничной крепости в своих объятиях.Выбор есть всегда? Выбор просто есть…
Все маги – коварные негодяи. Эту прописную истину знает в Эльлорской Империи каждый. Перед вероломством и жестокостью чернокнижников не способны устоять ни хрупкая, беззащитная женщина, ни всемогущий Канцлер Империи. У беглой вдовы государственного преступника Фэймрил Эрмаад злобные колдуны отобрали пятнадцать лет жизни, счастье материнства и свободу быть собой, у маршала Росса Джевиджа – память о сорока прожитых годах, власть, положение в обществе и здоровье. Двум жертвам высокопоставленных злодеев остается только объединить свои усилия, чтобы попытаться сокрушить черные планы магов и отомстить за свои разрушенные судьбы.
Зачем демону три предмета из разных миров? Ясно не для чего хорошего они ему не потребуются. Соответственно ему должны мешать. И не только мешать, но и обманывать по полной программе. А кто и как? Составляет единый цикл с «Сердцем Ансхейна». Вроде бы классическая бродилка/квест.
Доктор психомагических наук Элизабет Морэй получает предложение вступить в «Соту Альянса» — первую в истории эльфийско-человеческих отношений дипломатическую миссию. Вместе со своей юной ученицей она отправляется в человеческую империю. В то же время по другую сторону баррикад специальный агент Айя-Ей-Йя получает приказ свыше: без шума уничтожить членов Соты Альянса. Айя соглашается выполнить очередное задание, однако на самом деле хочет самовольно дезертировать, а также спасти из плена свою близкую подругу-дриаду, которая заперта на борту летающей крепости «Чёрная бабочка». Айя в поисках союзников решает обратиться за помощью к своим жертвам — Соте Альянса.
Невезучий попаданец в мир магии и техники. Попаданческое фэнтези. Очередной сорокалетний персонаж попадает в мир паропанка с магией, на фронтир с диким лесом, приходится сражаться с местными чудищами.
Айс фон Вульф и Тиир фон Рауб. Колдунья, сильнейшая в этом мире, и Зверь, пилот вовсе не из этого мира. В их схватке, в их танце — кто охотник, кто добыча? На обложке — рисунок Kceon Nika.
Ана ДаоРодилась в Ленинграде в 1984 году. В Севастополе живет с 1989 года. Работает в сфере редакционно-издательского дела. С 2008 года является действительным членом Клуба фантастов Крыма (КаФКа). Победитель мастер-класса Леонида Панасенко в 2010 году. С 2012 года — редактор издания КаФКи — альманаха-фэнзина «Фанданго». Секретарь оргкомитета Крымского конвента «Фанданго». Творческое кредо: «жизнеутверждающая жесть», навеянная рок-музыкой и философской литературой.Валерий ГаевскийРодился в 1960 году в Симферополе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Корни дерева Проклятия уходят глубоко в тьму веков. Их питает страх и ненависть поколений, и кажется, что не будет конца этой кровавой цепи. Но у свободы и спасения есть цена. Иногда платой становится жизнь и посмертие князя, иногда – целого народа. Кто-то обменяет любовь на корону, а кто-то – без страха шагнет в огонь. Проклятие обернется благословением, а вера – безумием. Но все имеет свою цену, и этот путь придется пройти до конца. И заплатить сполна.
Ненавидеть и презирать всегда проще, чем попытаться понять. Но остров Шанта будто создан для того, чтобы испытывать на прочность свои убеждения. Место, где в беспощадной схватке столкнулись могучие державы, где не смолкает канонада и гремят ружейные залпы, – последний дом народа Проклятых. Там пуля, нож и голод губят быстрее, чем настигает Проклятие Внезапной Смерти. Ни боги, ни духи не ответят, кто повинен в этом. Но только на Шанте можно узнать, кто друг тебе, а кто враг и чего стоят все клятвы.
Все однажды заканчивается. Наступает день, когда приходит конец народному терпению, когда слабые и беззащитные люди становятся несокрушимой силой, которая во имя свободы способна низвергнуть любую власть и любых богов. Зерна будущего уже дремлют в Земле Радости, осталось лишь щедро полить ее кровью. И пусть цена Свободы непомерно велика, а плоды горьки. Каждый заплатит свою цену, и никто не останется в стороне.
Есть тайны, которые не только жгут руки, но и дотла сжигают сердца. Хрупкий мир Империи обречен рухнуть, едва лишь тайное станет явным. А людям придется сделать выбор. Оставить все как есть или восстать, сохранить Империю – или возглавить кровавый мятеж? Стать бешеным зверем – или найти свою тропу? Убить врага – или протянуть ему руку и назвать братом? Остаться верным – или шагнуть на узкую дорожку между изменой и страхом?Наступил час перемен. Боги и духи молчат – они не вправе вмешиваться.Времени на сомнения не осталось.