Dark Story - [40]

— Будь ты проклят! Что я опять сделал не так?

— Правильно — шептал голос — всё правильно. Хороший император, плохой император, какая разница? Есть просто император, а внизу людишки. Пусть себе копошатся, мой наследник, а мы будем царить над ними. Пусть ненавидят нас, или славят нас главное построить империю и властвовать над этими тупыми созданиями.

— Будь ты проклят! — Олег упал на колени. — Я ненавижу, тебя! Будь ты проклят!

— Мы одинаковые.

— Нет! Я докажу тебе, что это не так — руки Олега вырвали из влажной земли два пучка травы, и сжимая в кулаках нежные стебли, он прошептал в небо — Я начинаю войну со своими демонами, я вырву их из себя. Я объявляю тебе войну мой император!

Первый кого встретил Олег выйдя к дому старухи был Горан. Киммериец сидел у стены избушки и улыбался солнцу. Рядом с ним сидел пёс старухи.

— Горан! — закричал Олег забыв про усталость. Он бросился к варвару путаясь в ножнах, но остановился на середине шага и осторожно спросил у улыбающегося Горана.

— Ты простил меня.

— У меня умер друг. — Прогудел варвар. — Умер, а потом родился снова.

А затем киммериец сгрёб смущённого Олега в объятия.

— Ты, поосторожнее, рано ещё баловать — недовольно покачала головой, появившаяся в проёме двери Заара. — У тебе внутри почитай всё отбито было.

— Будем жить госпожа. — Повернулся к ней Горан. — Теперь уже точно будем жить.

Они задержались ещё на несколько дней. На этом настояла Заара. Горан чувствовал себя отлично, но правая рука его иногда костенела при движении. Три раза в день Заара мяла и растирала могучую руку варвара, недовольно ворча, а Горан только смеялся и рвался в Нарлар. Каждое утро варвар выходил на улицу, и окатив себя водой из ручья начинал свои бесконечные занятия с мечом. Собиратель душ, свистел в утреннем воздухе, мягко двигалась в странном чарующем танце смерти могучее тело Горана. Иногда Горан вызывал на поединок Олага, после чего в ожидании повторения чуда обрушивался на друга, виртуозно разворачивая лавину атаки. Но не было уже великого воина Олага, танцевавшего с чудовищами в ночи. Не ловили пылинки звёзд ладони размером с вселенную. Перед Гораном был молодой, рано поседевший человек с перепуганными глазами, отмахивающийся мечом от гибкого стремительного варвара.

— Куда ты девал свой дар? — спрашивал Горан — Я видел удивительный бой. Я видел человека, который мог сражаться с целой армией. Где твой дар?

— Не знаю, — пожимал плечами Олег. — Это было чудо. Просто чудо.

Через три дня знахарка привычно ощупав руку варвара объявила, что киммериец здоров. Олег смущаясь протянул ей кошелёк со всеми своими сокровищами, но старуха покачав головой отказалась от денег.

— Зачем мне в лесу монеты. Да и не за золото я лечу. Спасти тело просто, душу спасти тяжелее. — Потом она торопливо обняла обоих молодых людей и хмуря брови проговорила.

— Не забывайте старуху. Вспоминайте.

Она заторопилась в землянку но Горан легко остановил её и преклонив колено поцеловал Зааре руку: — За мной неоплатный долг госпожа.

— Да что ты, что ты — смущённо забормотала знахарка. — Езжайте уже. Путь у вас дальний, а дни коротки. Езжайте и пусть с вами пребудет Сущий.

И друзья двинулись в путь. Олег с удивлением заметил, что у него пропала тяга к оседлости. Звала дорога, звали леса и далёкие города. Звала неизвестность. Но после разговоров с Заарой стал осторожнее Олег. Теперь он знал, что всё надо начинать сначала. Таятся ждут спрятавшись внутри демоны и привлечённые запахом этих затаившихся в человеке тварей идут по пятам два страшных зверя, чёрный ужас и алая боль. Они ждут. Это пока они понуро плетутся в хвосте, скованные вечным ожиданием. Они дождутся, они обязательно дождутся. Даст слабину сердце, подточенное спрятавшимися внутри демонами. Злобой, страхом, ложью, неверием, гордостью, трусостью. Даст слабину сердце и накроют заметавшееся слабое сознание чёрный ужас и алая боль. Накроют уничтожая все чувства, превращая сильного человека в обезумевшее животное. И весь опыт, все принципы, вся вера, растворятся в простом желании жить. Вот тогда начнут прыгать, пластаясь в темноте, остальные звери: предательство, жалость к самому себе, паника. И с тысячами чудовищ драться проще, чем с этими бестелесными, опасными тварями. Идут сытые кони между деревьями, оставляя кратковременное пристанище позади. Что там впереди? А не всё ли равно. Главное идти и не останавливаться. Идти в поисках настоящего сердца, настоящей души. Идти и не оглядываться назад. Да и зачем оглядываться? Ведь мы же знаем, что там, позади. Там бредут и бредут по нашим следам терпеливые, вечные. Чёрный ужас и алая боль.

Глава 20

Дорога приняла тропку, как большая река принимает маленький ручей. И ручей затерялся в ней, забыв о путниках, которых вёл всё это время.

— Нарлар — Горан придирчиво посмотрел на Олега. — А мы с тобой похожи на двух бродяг.

— Мы и есть бродяги — Олег придержал коня и посмотрел на киммерийца. — И кстати я выгляжу приличнее.

За несколько недель приключений в Древнем лесу, одежда людей превратилась в лохмотья. Истрёпанная кожа дорожных костюмов, заросшие лица, разбитые сапоги.