Дарий Великий заслуживает большего - [19]

Я натянул рукав на ладонь и вытер ей слезы.

Может, она поэтому в последнее время была такой молчаливой?

– А что случилось?

– Не знаю.

– Тебя учитель обидел?

Лале пожала плечами.

– Или кто-то из одноклассников достает?

Она снова пожала плечами, но потом все-таки кивнула.

– Не хочешь мне рассказать?

Лале быстро посмотрела на меня – и тут же уткнулась взглядом в ботинки.

– Мика и Эмили со мной не разговаривают.

– Почему? Как так вышло?

– Не знаю. – Голос Лале дрогнул. – Они начали звать меня Лолли.

Что за нелепость? Мика и Эмили дружили с Лале с первого класса. Они точно знали, как правильно произносить ее имя.

– Это очень грубо, – нахмурился я. – И почему они так делают?

– Все началось, когда мы вернулись из Ирана.

– А.

После поездки в Иран другие ученики первое время сторонились меня, а по школе ходили разные слухи (Трент Болджер, например, болтал, что я вступил в ИГИЛ[9]). Но мысль о том, что моей младшей сестре тоже пришлось столкнуться с подобным, была невыносима.

Неважно, сколько тебе лет, – в любом возрасте опасно напоминать одноклассникам, что ты от них отличаешься.

В противном случае ты рискуешь стать Мишенью.

Я постарался привести Лале в порядок, поцеловал ее в макушку и проводил до машины.

Вскоре спустилась мама, на голове – растрепанный пучок. В последнее время она часто с ним ходила, хотя раньше носила распущенные волосы и не забывала об укладке. Мама обняла меня на бегу и сказала:

– Спасибо, что успокоил Лале. Думаю, она просто устала. Постоянно читает допоздна.

– Проблема не в книжках, – возразил я. – А в ее одноклассницах-расистках.

Мама недоверчиво покачала головой.

– Они только в третьем классе.

– И тем не менее.

Она поцеловала меня в щеку.

– Понимаю, ты беспокоишься о сестре. Не волнуйся, вечером мы с ней поговорим.

Я проводил взглядом мамину машину, а когда она скрылась за углом, снял со стойки велосипед и поехал в школу.

На улице моросил дождь – тот самый осенний дождь, который пахнет как внутренности морозилки. Я натянул капюшон поверх шлема. Примерно в миле от школы я заметил впереди Чипа и поднажал, чтобы его догнать. Вылезшие из-под шлема волосы у него прилипли ко лбу, но Чип все равно мне улыбнулся.

Я не знал никого, кто улыбался бы так же часто, как Циприан Кузумано.

– Привет, Дарий.

– Привет.

– Как выходные?

– Хорошо. А у тебя?

Чип пожал плечами.

– Тоже неплохо.

– Супер.

Он снова улыбнулся, а потом посмотрел вперед – мы приближались к Большому холму.

Я переключил передачу и пристроился позади Чипа, чтобы мы могли держаться ближе к тротуару. Подобная предосторожность была нелишней для велосипедистов, направляющихся в школу Чейпел-Хилл: мало что в этом мире могло сравниться по смертоносности с выпускником, опаздывающим на первую пару.

Чип так активно крутил педали, что футболка у него задралась, обнажив маленькие ямочки внизу поясницы.

Я сглотнул и постарался не отвлекаться от дороги.

– Увидимся на тренировке? – спросил Чип, когда мы ставили велосипеды на стоянку.

– Ага. До встречи.

Тренеру Уинфилду определенно нравилось мучить спортсменов – ничем другим я не могу объяснить тот факт, что он целый час заставлял нас бегать с ускорением.

Только Трент Болджер отделался легким испугом, сославшись на «тяжелый случай синдрома расколотой голени».

Спортивно-индустриальный комплекс в действии.

Когда тренер Уинфилд наконец дал свисток, я был близок к тому, чтобы вытошнить внутренности на газон. Даже Гейб стоял согнувшись и хватал ртом воздух. Лицо у него было зеленое – и это при том, что я не знал никого, кто мог бы сравниться с ним в скорости.

– Что ж, джентльмены, – крикнул тренер Уинфилд. – Приведите себя в порядок и проваливайте отсюда.

Я заковылял в раздевалку вслед за Джейденом и Гейбом. Они шли, закинув руки за головы в знак капитуляции, что было нечестно, поскольку плечевые мускулы у них поражали воображение.

Хотел бы я, чтобы мои выглядели так же.

– Обнаружен извращенец! – сказал Трент у меня за спиной.

– Заткнись.

– Или что, Дурий? – Трент обогнал меня и показал средний палец.

Джейден обернулся.

– Он что…

– Вот именно, – подтвердил Гейб, глядя вслед Тренту. – Почему ты позволяешь ему так с тобой обращаться?

Я пожал плечами.

– Могло быть и хуже. В прошлом году он обзывал меня террористом.

– Правда? – нахмурился Джейден.

– А то.

Они с Гейбом были классными ребятами, но из них никогда не делали Мишень. Они даже не догадывались, каково это, пока не познакомились со мной и не увидели, как Трент меня изводит.

Кажется, только теперь до них начало доходить.

Джейден замедлил шаг, дождался, пока я с ними сравняюсь, и положил руку мне на плечо.

– Ты классный парень, Дарий, – сказал он. – Ты такого не заслуживаешь.

Рука Гейба легла с другой стороны.

– Мы тебя прикроем.

В горле запершило.

Совсем чуть-чуть.

Но я не хотел плакать перед ребятами.

Так что просто сказал:

– Спасибо. Но лучше просто не обращать внимания на подобную ерунду.

Катастрофическое повреждение корпуса

– Ну и как? – спросил Чип. Он уже переоделся для тренировки и теперь стоял, прислонившись к шкафчику, и, скрестив руки на груди, ждал, пока я зашнурую бутсы.

– Что как?

– Твоя алгебра.

– Трояк. Но я не отчаиваюсь.