Дарий Великий не в порядке - [46]
Меня никогда раньше не окружали члены моей семьи. По-настоящему.
Когда же дядя Джамшид начал собирать нас вместе для большого общего фото, в глазах защипало. Я ничего не мог с собой поделать.
Я их всех любил.
Любил их длинные, темные и яркие ресницы, такие же, как у меня. Любил носы с небольшой горбинкой, как у меня. Любил их волосы, которые, как и у меня, как будто корова языком лизнула сразу в трех местах.
– Дарий? Ты в порядке? – спросил папа. Его, как и меня, засунули в самый верх кадра, потому что мы выше остальных.
– Ну. Да, – шмыгнул я носом.
Папа положил руку мне на спину и немного качнул в сторону.
– Тебе очень повезло: такая большая семья.
Мне повезло.
Тот колодец внутри меня вот-вот готов был разлиться.
Маму обернулась (они с Бабу сидели впереди, бинарные солнца солнечной системы семьи Бахрами) и улыбнулась мне.
Впервые за всю историю семьи Бахрами все ее внуки оказались рядом с ней.
Я любил улыбку бабушки больше всего на свете.
Дядя Джамшид передал свою огромную камеру Сухрабу. Мама Сухраба направила на нас чей-то айфон. Под мышкой у нее ждали еще два смартфона, а третий она зажала между подбородком и грудью.
Это было в высшей степени избыточно.
– Один. Два. Три, – сказал по-персидски Сухраб и внимательно посмотрел на результат на экране камеры. – Отлично!
Бабу встал и что-то сказал Маму. Что бы это ни было, слова явно были неприятными: в комнате сразу стало тихо, как будто дом мгновенно разгерметизировался.
Может быть, так и произошло.
А потом Бабу начал кричать.
Речь была несвязной, какой-то скомканной и язвительной.
Брови матери Сухраба сложились на лбу в аккуратные ровные арки, вот-вот рискуя бесследно исчезнуть в ее волосах, пока дедушка по непонятной для меня причине кричал на бабушку.
Сухраб изучал пол и крутил в руках камеру.
Лицо мамы побелело как мел.
Но хуже всех выглядела Маму.
Она все еще улыбалась, но улыбка больше не светилась в глазах.
Наконец Бабу пулей унесся в свою комнату.
Никто ничего не говорил. Мы все ждали, когда атмосферное давление вернется к норме. Когда Маму поднялась, я попытался обнять ее, но получилось только неуклюжее полуобъятье. Маму подвинулась и обвила меня руками. Ее лицо у меня на плече было мокрым от слез.
Как же мне не нравилось, что она плачет.
Что Бабу так с ней обошелся.
– Спасибо, родной. Все будет хорошо.
– Что произошло?
– Ничего. Все в порядке.
Маму поцеловала меня в щеки и ушла в ванную. Мама пошла вслед за ней.
Без бинарных звезд, которые держали нас вместе, наши орбиты начали растворяться, пока солнечная система семьи Бахрами не поддалась энтропии и не распалась на части.
– Иногда он так себя ведет, – сказал Сухраб. – Злится. Без причины. Это из-за опухоли.
– А.
– Обычно он не такой.
Сколько я его знаю, Ардешир Бахрами всегда казался мне слишком суровым. Даже когда я был ребенком, а он – всего лишь пугающей фигурой на экране маминого монитора с грубым голосом и кустистыми усами.
Так что я не уверен, что до конца поверил Сухрабу. Не до конца.
Но приятно было представить себе версию дедушки, которая не доводила бабулю до слез.
– Может быть, чаю заварим? – спросил я.
Только это я и умею делать. Чай заваривать.
– Конечно.
Кухня опустела. Все сбежали с корабля после фиаско с семейными фото. Но влажный кухонный воздух по швам трещал от запахов куркумы, и укропа, и риса, и лосося, и сушеных персидских лаймов – луми. У Маму в духовке томился огромный кусок рыбы, плов с зеленью готовился на плите, везде ждали тарелки с маринованными овощами и фруктами всех известных человечеству видов. Даже с маринованными лимонами, моими любимыми.
У Сухраба заурчало в животе.
– Твой пост сегодня же заканчивается, да?
– Ага, на закате.
Чайник уже кипел, но заварочный чайничек был пуст, если не считать остатков прежней заварки. Я вытряхнул их в раковину и насыпал в чайник свежий чай.
Пока мы ждали, в кухню зашла Зандаи Симин с пустой чашкой в руке.
– О. Спасибо, Дариуш-джан.
Она сказала пару слов Сухрабу на фарси, и он в ответ кивнул. Он посмотрел на меня и снова перевел взгляд на тетю.
Его щеки зарозовели.
Я не знал, что что-то может смутить Сухраба до румянца.
Из-за этого он стал мне нравиться еще больше.
– М-м… – произнес я.
– Дариуш-джан, – сказала Зандаи Симин, – я так рада с тобой познакомиться.
– И я, – сказал я.
Я сам почувствовал, что немного краснею.
– Я очень тебя люблю.
– Э…
Она снова что-то сказала Сухрабу, а потом добавила:
– Я не так уж хорошо говорю по-английски.
– Нет, – ответил я, – вы прекрасно говорите.
– Спасибо, – отозвалась она. – Сухраб поможет… – Она снова посмотрела на него.
– Перевести, – вступил он.
Тетя кивнула.
– Если у тебя есть вопросы.
– Ой. – Я сглотнул. С Зандаи Симин по видеосвязи я разговаривал всего несколько раз. Обычно она говорила только с мамой на фарси.
У меня накопилось столько вопросов.
Все, что я знал о нашей семье, – это жалкие крохи сведений, которые я слышал от мамы.
Мне хотелось узнать истории о родственниках.
Хотелось узнать то, что маме не приходило в голову мне рассказать. То, что она знала, но не стала бы говорить вслух, потому что это были очень личные для нее вещи.
Я хотел знать, что делало семью Бахрами особенной.
После поездки в Иран в жизни Дария Келлнера многое изменилось: он наконец наладил отношения с отцом, занимается футболом, работает в чайном магазине, а со своим лучшим другом Сухрабом общается по скайпу. А еще он влюбился. Но вскоре все рушится: работа в магазине дается ему с трудом, Сухраб не отвечает на звонки, отец постоянно в командировках. И еще, кажется, Дарий влюбился не в того… Дарий в порядке – как будто он наконец нашел себя в этом мире. Но, может, быть в порядке – недостаточно? Может, Дарий заслуживает большего?
Молодая женщина Марина идёт по жизни легко, изящно и красиво. У неё всё получается, ей всё удаётся… Или всё-таки нет?
Сон, который вы почему-то забыли. Это история о времени и исчезнувшем. О том, как человек, умерев однажды, пытается отыскать себя в мире, где реальность, окутанная грезами, воспевает тусклое солнце среди облаков. В мире, где даже ангел, утратив веру в человечество, прячется где-то очень далеко. Это роман о поиске истины внутри и попытке героев найти в себе силы, чтобы среди всей этой суеты ответить на главные вопросы своего бытия.
Что такое дружба? Готовы ли вы ценой дружбы переступить через себя и свои принципы и быть готовым поставить всё на кон? Об этом вам расскажет эта небольшая книга. В центре событий мальчик, который знакомится с группой неизвестных ребят. Вместе с ним они решают бороться за справедливость, отомстить за своё детство и стать «спасателями» в небольшом городке. Спустя некоторое время главный герой знакомится с ничем не примечательным юношей по имени Лиано, и именно он будет помогать ему выпутаться. Из чего? Ответ вы найдёте, начав читать эту небольшую книжку.
Рассказ-метафора о возникновении мыслей в голове человека и их борьбе друг с другом. Содержит нецензурную брань.
Роман "Бульвар" рассказывает о жизни театральной богемы наших дней со всеми внутренними сложностями взаимоотношений. Главный герой - актёр, который проходит все перипетии сегодняшней жизни, причём его поступки не всегда отличаются высокой нравственностью. Вероятно, поэтому и финал такой неожиданный. Острый сюжет, современная манера диалога делают роман увлекательным и захватывающим.
Книга «Таня, домой!» похожа на серию короткометражных фильмов, возвращающих в детство. В моменты, когда все мы были максимально искренними и светлыми, верили, надеялись, мечтали, радовались, удивлялись, совершали ошибки, огорчались, исправляли их, шли дальше. Шаг за шагом авторы распутывают клубок воспоминаний, которые оказали впоследствии важное влияние на этапы взросления. Почему мы заболеваем накануне праздников? Чем пахнет весна? Какую тайну хранит дубовый лист? Сюжеты, которые легли в основу рассказов, помогают по-новому взглянуть на события сегодняшних дней, осознать связь прошлого, настоящего и будущего.
После смерти своей лучшей подруги Ингрид Кейтлин растеряна и не представляет, как пережить боль утраты. Она отгородилась от родных и друзей и с трудом понимает, как ей возвращаться в школу в новом учебном году. Но однажды Кейтлин находит под своей кроватью тайный дневник Ингрид, в котором та делилась переживаниями и чувствами в борьбе с тяжелой депрессией.
Аристотель – замкнутый подросток, брат которого сидит в тюрьме, а отец до сих пор не может забыть войну. Данте – умный и начитанный парень с отличным чувством юмора и необычным взглядом на мир. Однажды встретившись, Аристотель и Данте понимают, что совсем друг на друга не похожи, однако их общение быстро перерастает в настоящую дружбу. Благодаря этой дружбе они находят ответы на сложные вопросы, которые раньше казались им непостижимыми загадками Вселенной, и наконец осознают, кто они на самом деле.
Вскоре после самоубийства отца шестнадцатилетний Аарон Сото безуспешно пытается вновь обрести счастье. Горе и шрам в виде смайлика на запястье не дают ему забыть о случившемся. Несмотря на поддержку девушки и матери, боль не отпускает. И только благодаря Томасу, новому другу, внутри у Аарона что-то меняется. Однако он быстро понимает, что испытывает к Томасу не просто дружеские чувства. Тогда Аарон решается на крайние меры: он обращается в институт Летео, который специализируется на новой революционной технологии подавления памяти.
Однажды ночью сотрудники Отдела Смерти звонят Матео Торресу и Руфусу Эметерио, чтобы сообщить им плохие новости: сегодня они умрут. Матео и Руфус не знакомы, но оба по разным причинам ищут себе друга, с которым проведут Последний день. К счастью, специально для этого есть приложение «Последний друг», которое помогает им встретиться и вместе прожить целую жизнь за один день. Вдохновляющая и душераздирающая, очаровательная и жуткая, эта книга напоминает о том, что нет жизни без смерти, любви без потери и что даже за один день можно изменить свой мир.