Дар милосердия - [48]

Казалось, фигура мисс Лайлквест мерцает в дверном проеме.

— Дайте-ка посмотреть, — сказала она. Выхватив лист у мужа, поднесла его к свету. — Ага, это наша новая бумага для писем! Стереоскопическая.

Опустив лист, она пробежала глазами сочинение и как будто снова начала мерцать.

— И как он додумался это описать! — воскликнула она, пристально глядя на мисс Эллис.

— Что именно?

— Пейзаж с озером, конечно. Придумал историю, чтобы было как на стереокартинке. Альфа Змееносца-14, подумать только! — Она повернулась к мужу. — Да что такое эта Альфа Знаменосца?

— Звезда вроде бы, — неуверенно ответил мистер Лайлквест.

— Звезда! — Миссис Лайлквест засмеялась, вот только смех получился какой-то неубедительный. — Додумался, перенести стереоозеро на звезду!

— Но… — начала мисс Эллис.

— Мистер Лайлквест купил эту бумагу, когда в прошлый раз был в городе. Верно, дорогой?

— Да, конечно. Я нашел ее в каком-то странном магазинчике — не помню, на какой улице. Решил, что хорошо придумано, потому и прихватил.

— О! — произнесла мисс Эллис. Такое простое объяснение, а она себе непонятно что навыдумывала. Щеки начали пылать. Но в кобальтовом небе все же было что-то жуткое. Тут у нее появилась идея.

— А у вас есть еще такая бумага?

— Да, — начал мистер Лайлквест, — мы…

Но тут его прервала жена:

— Она вся одинаковая, чего на нее смотреть. Это так невежливо — держать вас на пороге. Проходите, присаживайтесь.

— Да, спасибо, — робко кивнула мисс Эллис, — но только на минутку.

Гостиная была просторная и непритязательная. Лайл сидел на углу дивана напротив телевизора, разглядывал комиксы.

— Здравствуйте, мисс Эллис, — поздоровался он.

— Здравствуй, Лайл.

Она присела на краешек дивана.

— Мне неловко, что из-за такой мелочи я вас побеспокоила, — сказала она. Взглянула на миссис Лайлквест, устроившуюся рядом с ней, на мистера Лайлквеста, который садился в соседнее кресло, на телевизионный экран… — Ой, а что это за программа?

По телевизору и правда показывали нечто в высшей степени странное. Мисс Эллис увидела многостороннюю геометрическую фигуру, хаотично двигающуюся перед шеренгами таких же, но меньших фигур. Вдруг у большей фигуры непонятно как появилась еще одна сторона. Все происходило под чудной аккомпанемент, звучавший как положенная на музыку математика. Остальные фигуры одна за другой тоже изменили форму. Мистер Лайлквест к тому времени, сорвавшись с кресла, стал переключать каналы, и, когда он, наконец, выпрямился, весь экран занимало круглое лицо Типпи Чарма. Мистер Лайлквест взглянул на миссис Лайквест с отчаянием, как померещилось мисс Эллис, жена ответила таким же взглядом, ее кожа посерела еще больше. Тишину, воцарившуюся в комнате, не смогли нарушить даже шутки мистера Чарма.

— Похоже, какой-то иностранный канал, — наконец сказала мисс Эллис. — У вас специальная антенна?

Мистер Лайлквест медленно повернулся к ней. Его стройное тело, казалось, расслабилось.

— Да, в общем… мисс…

Он снова стал усаживаться в кресло. На сей раз процесс удалось завершить.

— Иногда попадаются такие странные передачи. Ума не приложу, где такое показывают.

— Да, и правда странно, — согласилась мисс Эллис.

Миссис Лайквест вновь нервно хихикнула.

— Разве? — спросила она, потом повернулась к Лайлу, уткнувшемуся носом в книгу комиксов:

— Дорогой, а тебе разве не пора спать?

Лайл послушно поднялся.

— Конечно, мама, — сказал он.

— Папа утром поговорит с тобой о бумаге, которую ты взял из его стола. Зачем ты это сделал?

Лицо Лайла не изменилось.

— Прости, мама. Мне нужна была бумага, а ничего другого я не нашел.

Он подошел и поцеловал мистера и миссис Лайлквест на ночь — казалось, с отвращением.

— Спокойной ночи, мама. Спокойной ночи, папа.

Мальчик остановился перед мисс Эллис. Она посмотрела в его большие карие глаза, и в глубине души мелькнула абсурдная мысль, что он смеется над ней. Вдруг Лайл выпалил:

— Спокойной ночи, мисс Эллис, — и выскочил из комнаты. Послышался топот его шагов по лестнице.

— Не понимаю, почему он взял бумагу, — сказала миссис Лайлквест, — он всегда такой послушный.

— Я все думаю… Такая необычная бумага… — начала мисс Эллис.

— Как идут занятия, мисс Эллис? — прервала ее миссис Лайлквест.

— Ну, хорошо, в общем. Год начался с обычной неразберихи, но мистер Финдли сказал, что мы поработали эффективно и учебный год идет полным ходом.

Миссис Лайлквест наклонилась вперед, ее голубые глаза заблестели.

— Мистер Финдли?

— Мистер Финдли, директор нашей школы, — объяснила мисс Эллис, — просто одержим эффективностью. Нет, он очень хороший директор, — торопливо продолжала она, — просто… очень увлечен Национальной гвардией и склонен, как мне кажется, привносить военные порядки в начальную школу. Но это не означает…

— Он симпатичный? — прервала ее миссис Лайлквест.

— Да, очень сим… — Мисс Эллис осеклась, ее щеки порозовели. — Я имею в виду, что у него приятная внешность. Он всегда очень аккуратный и хорошо… Я хотела сказать…

— А он женат?

— Нет.

Она почти отшатнулась от расчетливого взгляда, мелькнувшего в глазах миссис Лайлквест, лицо которой уже не было таким серым. Оно излучало свет.

— Сколько вам лет?