Дантуинские развалины - [3]

– Да, милорд?

– Император желает знать, насколько вы продвинулись вперёд, – прогремел лорд Вейдер.

Редж с трудом удержал равновесие. Тёмная Сила накатывала от Вейдера сокрушающими волнами.

– Следователь? – вопрошал искажённый голос, но Редж понимал, что тот не будет повторять вопрос дважды.

– Милорд, – начал он, – я понимаю всю серьёзность задачи.

– Правда? Какое счастье! – ответил Вейдер. Реджу показалось, что в голос Повелителя ситхов закралась издёвка.

– Я лишь хочу сказать, лорд Вейдер, что полностью понимаю свою роль во всём этом.

– Неужели, следователь?

Они дошли до другого вестибюля. В парадной слышалось только искусственное дыхание Вейдера. Редж вдруг растерялся. Только Дарт Вейдер мог так на него действовать.

– Вы действительно понимаете, что может произойти, если голохрон опять попадёт к повстанцам? – как бы между прочим продолжал Повелитель ситхов.

– Да, милорд, кажется, я понимаю, чем это грозит, – сглотнул Редж. – Если они получат это устройство со списком высокопоставленных сочувствующих Сопротивлению и задействуют этих шпионов, Империя может развалиться изнутри.

Вейдер мрачно посмотрел на него и угрожающе ткнул в следователя пальцем в чёрной перчатке.

– И что же делаете по этому поводу вы? – спросил он.

– Лорд Вейдер, пока мы с вами говорим, мой лучший оперативник разыскивает голохрон. Я несколько лет тренировал его. Вряд ли кто-то лучше подходит для такого задания. Неудачи не будет, – пообещал он, едва скрывая дрожь в голосе.

Вейдер ещё на секунду остановил на нём взгляд, затем развернулся и пошёл по вестибюлю. Толстые ковры заглушали звук его тяжёлой поступи. Следователь ускорил шаг, чтобы не отставать.

– История <Звезды смерти> больше никогда не повторится, – сказал Вейдер Реджу. Следователь понял, что Повелитель ситхов не делится с ним сведениями, а просто думает вслух. Однако, пользуясь моментом, он не стал прерывать Вейдера. – Сам факт, что план-схемы <Звезды> выскользнули у нас из рук и оказались у этих проклятых повстанцев: – Вейдер остановился и сжал левую руку в кулак.

В то же мгновение Реджу показалось, будто кто-то сжал его сердце. Дыхание участилось, а в глазах заплясали чёрные мухи. Он замедлил шаг, а Вейдер продолжал идти дальше, как бы не замечая, что его спутник отстал. Редж коснулся рукой груди. Ему показалось, что на него забралась фамбаа. В голове шумело. И тут тяжесть исчезла так же внезапно, как и появилась. Он опёрся рукой о мраморную стену, переводя дыхание, и опять потрусил за Вейдером, который даже не думал его ждать.

– Следователь?

– Д-да, Повелитель? – заикался Редж, едва приходя в себя от скрытого нападения Вейдера.

– Говорите, это ваш лучший агент?

– Да, лорд Вейдер, – голос Реджа крепчал с каждым словом. – Он: не провалит задания.

Дарт Вейдер повернулся и опять посмотрел на Реджа.

– Следователь, вам должно быть хорошо известно, что Империя не знает слова <провал>. Советую об этом не забывать, – он опять ткнул пальцем в следователя и свернул налево. Когда он скрылся в коридорах, шипение искусственного дыхания стихло. Только когда Повелитель ситхов исчез из виду, Редж заметил, что почти не дышал. Он медленно перевёл дыхание.

Редж вышел из вестибюля и прошёл в нишу, откуда открывался вид на личный челнок императора и стоящий рядом AT-ST. Следователь прислонился к холодной мраморной стене и вздохнул. Мысли метались между голохроном, оперативником и неприкрытой угрозой Вейдера. Он слишком хорошо понимал, насколько его жизнь зависела от успеха задания. Редж опять вздохнул и уставился в ночь. Дождь усилился.

***

Молодая женщина сидела на земле, обхватив колени руками, и смотрела в чистое ночное небо. Волосы её были заплетены в толстые косы. На первый взгляд, это была самая обычная женщина, одетая в свободную сорочку и штаны защитного цвета, решившая поглядеть на небо после тяжёлого дня. И только взглянув на её лицо, можно было бы разглядеть самообладание и проницательный взгляд мудрых глаз.

Сенатор ныне распущенного правительства и принцесса уничтоженной планеты, Лея Органа ещё не потеряла веры и решимости, хотя её звания уже не значили ничего. Её воля, будто выкованная из прочнейшего металла, служила Лее опорой в тёмные времена, которые часто выпадали на долю Альянса. Ещё не достигнув тридцатилетнего возраста, она была не по годам мудра. Бремя ответственности она несла с достоинством, граничащим с безрассудством. Солдаты и командиры, которые когда-то выполняли её приказы, только удивлялись этой женщине, ни разу не проявившей ни перед кем страха. Лея никогда не теряла уверенности в себе. Она понимала, что это просто непозволительно. Но когда наступала ночь, сомнения и беспокойства иногда завладевали её душой. В такие моменты, если было возможно, она выбиралась наружу подышать свежим воздухом (а не затхлой атмосферой потайной базы или звёздного корабля), коснуться земли и посмотреть на звёзды. Такие прогулки давали ей возможность вновь обрести спокойствие. Она вновь вспоминала, что является частью большего, а в делах должен быть порядок. Ощущение себя частью этого порядка давало ей силы идти дальше.