Данилкины сказки - [3]

Шалопай отчитывал Гогу:

– У тебя же крылья! Кто говорил, возьму и слечу?.. Тоже мне!.. Чертёнок, давай тогда ты. Ты у нас храбрая птица.

Но тут Яшка не выдержал.

– Развяжите меня! – истошно заорал он. – Или я за себя не ручаюсь!..

Яшку развязали. Он пробежался по лужайке, размялся и радостно заблеял.

– Нет, братцы, – сказал он, – как хотите, а стреноживать себя больше не позволю. Что-нибудь другое придумайте.

– Придумаем, не волнуйся, – пообещал Шалопай. – Ага, уже придумал. Тебе нужно седло! Ну, конечно! С седлом, Яшка, ты будешь настоящим рысаком!

– Послушайте, а может, не надо седло? – оробел козёл.

– Как так не надо? – строго спросил Шалопай. – А кто нас катать хотел? Чтобы я да без седла на козле скакал?

Тут и Чертёнку пришла в голову блестящая мысль.

– Пр-ридумал! – радостно закричал он. – Яшку нужно подковать! Ур-ра!

Бедный Яшка не стал дожидаться, пока его подкуют. Взбрыкнул и кинулся прочь.

– Зря мы всё это затеяли, – виновато сказал Данилка, глядя ему вслед. – Яшку замучили и сами не покатались…

– Подумаешь, замучили, – отмахнулся Шалопай. – Яшка – козёл сильный, переживёт. А Гогу я и сам прокачу. Давай, гусь, садись мне на спину.

Гога вытянул шею и покосился на Шалопая круглым глазом.

– А ты не спеши. Мы тебя сперва подкуём, после стреножим, потом седло оденем на спину… Вот тогда и поскачем.

Данилка прыснул, следом закатился смехом Чертёнок, Гога гоготал как заведённый… Наконец и Шалопай стал повизгивать от смеха.

Один Яшка не разделял общего веселья, а бродил где-то в одиночестве, ругая себя за хвастовство.

БАБУШКИН СОВЕТ

Данилка как-то спросил бабушку:

– Ба, а почему ты меня не заставляешь есть и спать по режиму?

– Это по часам-то? – переспросила она. – А зачем, Данечка? Ты лучше моего знаешь, когда тебе и что нужно.

– Я?! – изумился Данилка.

– Ну, организм твой. Когда проголодаешься, ты кушать просишь, когда устанешь – в постель ложишься. Разве не так?

– Так, бабушка, очень даже так! А мама меня заставляет…

– Мама твоя как лучше старается. Просто она, наверное, позабыла, как сама маленькой была.

– Вот я ей скажу, – насупился Данилка.

– А стоит ли? Обидишь только маму, она у тебя хорошая.

Данилка подумал немного и спросил:

– Ба, ты у нас мудрая, да?

Антонина Ивановна улыбнулась:

– Я, Данечка, не мудрая, я – старая.

– Вот ещё скажешь! – возмутился мальчик. – И никакая ты не старая. Вот у нас в городе бабки – это да! Целый день во дворе сидят и всех ребят ругают. Мы их за это бабками-ёжками зовём. А ты, бабушка, вон как целый день бегаешь!

– А как же не бегать, Данечка? У меня ведь дом, скотинка… Мне сидеть во дворе некогда. Я, наверное, и помру на бегу.

– Бедная ты моя, устаёшь, наверное, – пожалел бабушку Данилка. – Вот я Дымуше скажу, чтобы он тебе больше помогал…

– Кому скажешь? – не поняла бабушка.

– Дымуше, – повторил Данилка. – Это наш домовой. Ты не бойся, он добрый.

– Ах ты мой родной, – сказала бабушка Тоня и прижала Данилку к себе. – Ты и с собакой, я замечаю, и с петушком разговариваешь. А я этому давно разучилась.

Она вздохнула и, помолчав, заговорила снова:

– Была у меня в детстве куколка, из тряпок сшитая, самодельная. Такая дурнушка на вид, но очень добрая. И о чём я только с моей Наташей не говорила! Лягу спать, возьму её к себе и давай беседы вести. Я говорю, а она слушает. Бывает, что и поплачусь ей – а куколка меня пожалеет…

– А куда она делась, бабушка? – спросил мальчик.

Не знаю, Данечка. Пропала она куда-то, – с грустью ответила бабушка Тоня. – А потом я и вовсе о ней забыла. Ты своих друзей не забывай.

– Ну что ты, бабушка, я их никогда не забуду: ни Шалопая, ни Гогу, ни Яшку…

Вдруг Данилка вспомнил:

– Ба, а ты ведь тоже с ними говоришь, я сам слышал…

– Конечно, говорю, а как же? Заботы, Данечка, все требуют, и ласковое слово каждый понимает. А я уж догадываюсь, что им нужно. Тяжело бывает, когда прихворнёт кто…

– Бабушка! – воскликнул Данилка. – А давай я тебя научу их языку! Это же просто! Ты ведь с куклой разговаривала?!

Антонина Ивановна покачала головой:

КОНСИЛИУМ

После того как из Яшки не получился скаковой рысак, Шалопай стал о чём-то подолгу задумываться. Наконец он подошёл к Данилке и огорошил его вопросом:

– Слушай, вот если бы ты не мог ходить, кем бы ты был?

Данилка изумлённо уставился на него.

– Как так не мог? – спросил он.

– Ну, вот у тебя ноги есть, а ты ими не ходишь. Кто ты тогда такой?

– Инвалид, – подумав, ответил Данилка. – А тебе зачем?

– А если у кого-то крылья есть, а он не летает? – допытывался пёс.

– Крылья? – переспросил мальчик. – Это ты про кого? Про Гогу, что ли?

– Конечно, про Гогу. Не про Петьку же! Начихать мне на петуха, а Гога – друг!

– Ну и что? – не понимал Данилка.

– Как что! – Шалопай чуть не заплакал. – Гогу нужно спасать! Его нужно научить летать! Ты что, хочешь, чтобы он на всю жизнь остался инвалидом?

Данилка смутился:

– Я не хочу… А как его научить?

– Давай позовем Яшку, Чертёнка, – предложил пёс, – и посоветуемся, что делать с гусаком. У врачей это называется консилиум, я знаю.

Данилка колебался.

– А если Гога не захочет летать? – спросил он.

Шалопай просто в отчаянье пришёл:

– Послушай, если б у тебя были крылья, ты что, не захотел бы летать?!