Дамы в самоизоляции - [10]

Шрифт
Интервал

– Пойдёмте, наконец, закупим зловредного глютамата и упьёмся им назло врагам, – призвала девица.

Они с дамочкой подхватились, рассчитались с официантом и направились к выходу.

– Не забудьте вино подороже купить, – вслед им заметила Люся. – Дешёвое не так обидно портить.

Девица обернулась, опять глянула недобро, но ничего не сказала. Буся тихонько зарычал. Ну, а чего они? Пусть знают, что Люся тоже может быть стервой. Ещё какой!

Когда она доела свою сёмгу, запечённую с рукколой, рассчиталась и вышла на улицу, дамочка с девицей как раз выходили из магазина. В руках у каждой было по бутылке вина. Судя по их довольным лицам, покупка оказалась успешной.

– Купили! – радостно сообщила дамочка. – Всё-всё купили.

– А вам не многовато будет-то? – укоризненно заметила Люся. – По бутылке на брата, вернее сестру.

– А вы не завидуйте, – отрезала девица.

Дальше шли молча.

– А чего вы за нами идёте? – поинтересовалась девица на середине пути. – Не иначе хотите сесть нам на хвост и похлебать глютамата с глютенами за компанию?

– Ничего подобного, – гордо ответила Люся. – Я живу в пятом номере, напротив вас. А дорога тут одна.

– Точно с нами хочет! – сказала дамочка и захохотала. – Ладно, чего там, присоединяйтесь вместе со зверем вашим. Нам всё равно вдвоём столько не выпить. Компот компотом, а действует как веселящий газ.

– Ну, не знаю. – Люся решила на всякий случай поломаться, но на самом деле очень хотела пойти с этими двумя. Чего дома-то делать? Не в телевизор же таращиться. Она ж вон полдня спала.

– Как хотите. – Девица не стала церемониться с Люсей. – Наше дело предложить, ваше дело отказаться.

– Я не отказалась, – спохватилась Люся. – Я, кстати, хотела посмотреть, как там всё устроено в полдоме. У меня-то целый.

– Ну, вы ж со зверем, – сказала дамочка и хихикнула. – Вам места больше надо.

В полдоме оказалось очень даже симпатично и места полно, и гостиная примерно такая же, как в Люсином целом. Ну, слегка поменьше, конечно, но Люсе бы подошла и такая. Даже со зверем. Впервые она подумала, что её исполнитель желаний зря потратил столько денег, ведь этот полдом наверняка дешевле. Подумала, но тут же одёрнула себя. Такие мысли быстро приводят к раю в шалаше. Ведь если женщина экономит на себе, мужчина с радостью тоже начинает на ней экономить.

Сначала, конечно, маски и респираторы снимать не стали. Внимательно изучили инструкцию, нашли подходящую кастрюльку, кружки и половник. Люсе поручили следить за варевом, чтобы не дошло до кипения, а сами стали развлекаться с камином. Люсе тоже было интересно, как там оно разжигается, но она решила, что если ещё и камин начнёт сама топить, то до готовки обеда останется рукой подать. На это она пойти никак не могла, хотя в кухне у дамочки пахло очень вкусно, как та пояснила, щами, которые настаивались. Дамочка сообщила странную информацию, что суточные щи на копейку дороже, и поделилась планами угостить назавтра прекрасного истопника тарелочкой, другой.

Наконец, камин был растоплен, глинтвейн сварен, и все уселись в кресла у камина, разумеется, соблюдая социальную дистанцию. Кастрюльку с глинтвейном установили на журнальный столик. Варево оказалось довольно приличным на вкус.

– Ну как? Глютеном не сильно отдаёт? – поинтересовалась девица.

– Ничего, пить можно, – согласилась Люся. – Но в ресторане всё-таки глинтвейн получше.

– Давайте знакомиться, – предложила дамочка. – Я – Штукина, в смысле, Лена. – Тут она вдруг смутилась и пояснила: – Я начальником отдела работала, привыкла по фамилии. Так и повелось. Мне по фамилии привычней. Сейчас вот в…, на пенсии. Постепенно к имени привыкаю. Вы меня лучше просто Штукина зовите.

– На пенсии? – ахнула девица. – Я думала вам лет сорок пять, сорок восемь максимум.

– Сорок восемь мне, – сообщила Люся.

– Фигассе! Я думала вам сорок, ну никак не больше. – Этим заявлением девица растопила Люсино сердце, и она её уже почти обожала.

– А вам самой сколько? – поинтересовалась она для порядка.

– Тридцать девять, – сообщила девица.

– Дитё совсем, – констатировала якобы пенсионерка Штукина.

Можно подумать, Люся пенсионерок никогда не видела. Пенсионерки выглядят совсем по другому.

– У меня сыну столько же, – продолжила та. – А как звать-то тебя? Можно ж «на ты», раз такое дело? Собутыльники должны «на ты» разговаривать.

– Просто обязаны! – Девица улыбнулась. – Меня зовут Ксения, я писательница.

– Писательница? – встрепенулась Люся. Писательниц среди её знакомых не было. – А как фамилия?

– Я начинающая.

– А, понятно. – Люся потеряла к писательнице всякий интерес.

– Что вам понятно? У меня всё получится. У меня всегда всё получается, за что я ни берусь.

– Не сомневаюсь, – одобрительно сказала якобы пенсионерка, отхлёбывая глинтвейн. – Глинтвейн отличный получился, по мне так ничуть не хуже, чем в ресторане. – Она укоризненно глянула на Люсю. – И камин, вон, моментально растопила. Я работящего человека сразу вижу. И писателем точно получится.

– Конечно, конечно, – Люся поспешила загладить неловкость и представилась сама, – меня зовут Людмила, а это Бусидо, можно просто Буся.

– Ишь ты! А погладить можно?


Еще от автора Ирина Николаевна Мясникова
Дура среднего возраста

Успешный предприниматель Альберт Тарасов бесследно исчез во время семейного отдыха в Финляндии. Прошло десять лет. За это время Любаше Тарасовой, жене без вести пропавшего, удалось отбиться от многочисленных кредиторов супруга, найти работу стать хорошим специалистом и руководителем, вырастить сына и даже отправить его на учебу в Германию. Личная жизнь Любаши вроде бы тоже начинает налаживаться, но…


Девушки после пятидесяти

Раньше женщина в возрасте старше пятидесяти считалась пожилой. Сейчас большинство таких дамочек выглядят гораздо моложе своих лет, они далеко не бабушки, а скорее девушки. Они хотят любить и быть любимыми, ведут активный образ жизни, красиво одеваются и пытаются обмануть природу. Разумеется, это требует определенных усилий, а тут еще эта страшная штука… Тсс! Об этом же не принято говорить!


Совместно нажитое

Совершенно случайно у Марины с носа съехали розовые очки, и она тут же убедилась, что от любви до ненависти действительно один шаг. Или это была не любовь? А как же тогда двадцать пять лет семейной жизни и замечательный сын Юрка? В ситуации, в которую попала Марина, многие женщины предпочитают зажмуриться и упорно не замечать окружающую действительность, некоторые эту действительность принимают, смиряются с ней и живут дальше, затаив ненависть. Марина решает изменить свою жизнь, но не тут-то было. Жена должна убояться мужа, ведь у него деньги, связи, возможности и крепкие кулаки.


Кикимора болотная

Еще мама Таси Семеновой, прозванная домашними непутевой, наметила этот рискованный курс — идти навстречу своей мечте. И теперь живет в Италии, богатый муж ее обожает. Далее проверенным фарватером проследовала и Тася. Конечно, не без потерь и разочарований. Зато сейчас все при ней: ответственная работа в процветающей фирме, умная дочь, верные подруги, молодой любовник, влиятельные покровители. Однако Тасе продолжают сниться то таинственный лес, то диковинный зверь с хрустальными глазами… Душа томится и просит настоящей любви.Однажды на совещании генерального директора Тася надерзила важному заказчику.


Самый опасный возраст

Даше Смирновой двадцать два года, её маме Елене Михайловне Смирновой сорок два, а бабушке Валентине Григорьевне Смирновой аж целых шестьдесят два. У кого из девушек Смирновых самый опасный возраст? Когда у тебя ещё всё впереди, или когда уже нечего терять?


Пион уклоняющийся

Если тебя никто не любит, даже ты сам, то ты, в конце концов, зачахнешь, и вряд ли тебе поможет настойка «пиона уклоняющегося». Психолог посоветовал Нине начать с любви к себе, для чего пришлось освоить тактику уклонения от разных неприятных обязательств. Жизнь изменилась к лучшему, но возникли и новые проблемы, от решения которых уже не уклониться. Оказалось, что говорить «нет» тоже приятно и полезно.


Рекомендуем почитать
Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.