Дама в автомобиле, с ружьем и в очках - [74]

Именно в этот момент вы пытались тронуться с места. Я забрал свою машину с парковки. На несколько минут потерял вас из виду. Потом вы снова возникли в пятидесяти метрах от меня, но поставили машину уже в другом месте. Я видел, как вы пешком идете к зданию аэропорта. Я ничего не понимал. Впервые в жизни я ничего не понимал, Дани.

Я тоже пошел за вами следом. Я боялся, что вы можете столкнуться с Анитой. Я видел их с дочкой в окне верхнего этажа, но вы, казалось, не замечаете никого вокруг. Вы долго сидели за столиком в баре. Я находился в двадцати метрах от вас, прячась за фотокабиной. Я просчитал все варианты, все, что может случиться, если эта машина останется у вас или даже если произойдет авария и вмешается полиция. Но я понимал, что при вашей близорукости вы вряд ли будете лихачить, к тому же у вас вошло в привычку делать все крайне обстоятельно, я не сомневался, что вы доставите машину назад без всяких проблем, и вам вполне можно доверять. Я все предусмотрел, Дани, буквально все. Но я еще не знал и чуть не сошел с ума, когда узнал, что вы совершенно непредсказуемы. Совершенно непонятно, куда вы двинетесь дальше, – в точности, как Рак, ваш знак зодиака.

Теперь вы понимаете, Дани? Вы сели в «Тандербёрд», а я в свой «ситроен» и последовал за вами. Вы должны были вернуться в Париж, а вместо этого направились на юг. Я сперва решил, что вы ошиблись, поворачивая на развязке, но нет, вы продолжали уверенно ехать вперед. Я буквально оцепенел, глядя через окно, как вы обедаете в ресторане в Фонтенбло. Я негодовал и не мог поверить своим глазам. Сидя в своей машине, чуть поодаль от вашей, я ждал, пока вы выйдете. Стрелки моих часов продолжали стремительно двигаться. Я понимал, что уже не успеваю на женевский рейс и что Анита с малышкой улетят без меня. В отчаянии я пытался что-то придумать. Я еще надеялся, что после обеда вы все-таки вернетесь на виллу Монморанси. Максимум, на что вы могли решиться, – это с удовольствием немного прокатиться в шикарном кабриолете. Нет, черта с два, я стал заложником вашей безостановочной гонки без руля и без ветрил. Вы въехали в Фонтенбло. Я видел, как вы покупаете одежду и чемодан. У меня по спине потек холодный пот. Какой-то абсурд! Внезапно вы полностью поменяли наши роли. Всю прошлую ночь, не обращая на вас никакого внимания, я выстраивал события в соответствии со своим планом, вы для меня были просто пешкой в большой игре. Но теперь только от вас зависело ее продолжение, теперь вы действовали по своему усмотрению, не считаясь со мной. На продолжении всего пути, ведущего вас в Жуаньи, когда я ехал за вами, в неизменных двухстах метрах позади, подстраиваясь под вашу скорость, я строил всевозможные, самые безумные предположения. Самое невероятное: а вдруг вчера вечером Анита высказала правильную догадку о том, что вас не проведешь, а если вы догадываетесь о том, что я следую за вами? Но главная истина так и не пришла мне на ум. От километра к километру вы становились все увереннее, и теперь я должен был сосредоточиться на вождении, чтобы не отставать от вас. Никто на свете не следил за вами так пристально, но вы постоянно заставали меня врасплох. Я чуть было не проскочил мимо, когда вы остановились возле бара в Жуаньи. Позднее, когда вы тронулись дальше, я с тревогой спрашивал себя: а кто этот дальнобойщик, с которым вы говорили? Я еще не представлял себе, Дани, какая удача вам сопутствует, но уже догадывался, что эта встреча, как и многие последующие, обернется против меня. Уже был конец дня, потом это шоссе на Осер, по которому вы гнали со скоростью больше ста шестидесяти километров в час, а я безнадежно отстал от вас. И в этот момент меня осенило: ваше поведение, ваши покупки в Фонтенбло могли означать лишь одно: вы решили воспользоваться машиной не ради короткой прогулки, а оставить ее на весь уикенд. Вы ехали прямо к неизвестной мне цели, и я должен был вас остановить. И в то же самое время, а вот это и было страшнее всего, я понимал, что вы повторяете тот путь, который проделала Анита, только в обратном направлении. Я чуть было снова не потерял вас и едва не выдал свое присутствие, когда ехал по деревне к выезду на автомагистраль. Вы остановились и разговаривали, не выходя из машины, с какой-то старухой. Я поджидал вас чуть поодаль, в ста метрах от станции техобслуживания, там я прочел название деревни: Дё-Суар-лез-Авалон. Мне вдруг почудилось, что я окончательно свихнулся. Я вспомнил: Анита сказала, что именно в этом месте она оставила ваше белое пальто. Вы сознательно, упорно стремились все разрушить. Я в этом больше не сомневался, когда снова увидел «Тандербёрд» и бирюзовое пятно вашей косынки. Вы затормозили на станции техобслуживания. Да, сомнений не оставалось: именно здесь останавливалась и Анита. У меня в кармане лежала квитанция за ремонт фонаря, на которой стоял штамп. Я сверил название и в дикой ярости разорвал квитанцию, сидя в своей машине. Потом достал из бардачка пузырек дигиталиса и направился прямо к вам под яркими лучами солнца по траве, мимо деревьев. Мне пришлось двигаться в обход, чтобы незаметно подойти сзади к белому домику, в котором вы скрылись. Возле бензоколонок стояли, о чем-то переговариваясь, несколько мужчин. Я думал только том, как мне добраться до вас и убить, но остаться незамеченным. Да, туалет на отшибе, дверь, которую вы оставили открытой, – подходящее место. Внезапно я увидел вас со спины – блондинка в белом неподвижно стояла меньше чем в трех метрах от меня. Перед вами висело зеркало. Я выскочил назад и прижался к стене, безуспешно стараясь перевести дыхание, а потом снова ринулся к вам. Я схватил вас, оторвал от пола, закрыл вам лицо своей ручищей, ваши очки отлетели в дальний конец этой каморки, весь происходящий сумбур словно отражал состояние моего рассудка. Левой рукой вы уцепились за косяк двери. Я увидел вашу руку. Думаю, что все продолжалось меньше секунды, но эта секунда была самой долгой в моей жизни. Я вдруг осознал с предельной ясностью, что разрушаю свой собственный план. У женщины, которую видели на дороге, была забинтована левая рука. У вас – нет. Я мог убить вас, но ничего бы не изменилось. Тогда я изо всей силы захлопнул дверь. Мою ладонь, зажимающую вам рот, словно пронзил беззвучный вопль, а ваше тело вдруг обмякло в моих руках. Я их разжал. Вы упали на колени, но почему-то не потеряли равновесия и остались так стоять, прижимаясь лбом к полу, разметав по нему волосы. Не знаю, что меня испугало – то ли звук вашего падения, то ли голоса, которые раздавались снаружи, то ли ваша левая рука, которая распухала на глазах, а может быть, я вдруг осознал, что если убить вас сейчас, то судмедэксперт непременно заметит, что ваша смерть и травма руки произошли одновременно, – и тогда я бежал. Отдышаться я смог, только когда снова очутился в машине.