Дама Пик - [30]

– Не монстр, – покачал головой Август, – но любить такую женщину опасно для жизни.

«И душевного здоровья…»

– Серьезно? – Бровь поползла вверх, в глазах появился мгновенный блеск, губы чуть раздвинулись. Еще не улыбка, но уже кое-что. И это «кое-что» оказалось настолько возбуждающим, что Август только что не вспотел.

– Сейчас вы нравитесь мне больше, – вынужден был признать он.

– На вас, Август, не угодишь! И эдак плохо, и так нехорошо!

– Издеваетесь? – спросил прямо.

– Шалю, – неожиданно мягко ответила Теа. – Не обижайтесь, Август, просто стих нашел.

Этой идиомы Август не понял, но он давно уже дал себе слово не пытаться докопаться до каждой мелочи. Тем более что чем дальше, тем больше ему нравился этот диковатый стиль речи. Это могло бы стать частью нового образа. В конце концов, никто ведь теперь не знает, как говорила та, первая Теа д’Агарис.

– Хорошо, – улыбнулся он, – продолжайте шалить!

– Мне нравятся оба платья, – отворачиваясь от зеркала, сказала женщина, – но мне кажется, что для бала лучше подойдет зеленое, тем более что узор и на нижнем[26], и на верхнем[27] платьях золотой. Хорошая гамма, как считаете?

– Значит, зеленое, – кивнул Август.

Никакого внутреннего протеста выбор женщины у него не вызвал. Напротив, позволил принять окончательное решение.

– Хорошо, – улыбнулась Теа. – Мы закончили, надеюсь? Я могу переодеться?

– Да, разумеется, – снова улыбнулся Август. – Переодевайтесь и, если у вас нет других планов, возвращайтесь сюда. Я распоряжусь сварить кофе и принести нам что-нибудь крепкое. Кальвадос, например. У меня возникла одна интересная идея, хотелось бы обсудить.

– Договорились… – кивнула женщина и уже собралась уйти, но остановилась в дверях. – Август, давно хотела вас спросить: если есть кальвадос, должны быть и коньяки? У вас есть коньяк?

«Ну вот еще и коньяк! – покрутил он мысленно головой. – По-французски не говорит, а про коньяк знает. Как такое возможно?! Или опять это Маргарита Браганца?»

– У меня есть коньяк, – сказал он вслух. – Идите, я распоряжусь!

И, разумеется, он распорядился, так что к возвращению Теа кофейный столик был сервирован и на нем среди прочего стояли хрустальный графин с коньяком и серебряное блюдо с марципанами и миндальными пирожными.

– Очень мило с вашей стороны!

Теа умела быть и такой: мягкой, улыбчивой, деликатной. Сейчас она носила именно этот образ. Августу образ нравился, хотя он и не был уверен, что это то, что будет им нужно при дворе. Над этим нужно было еще работать, но он отдавал себе отчет в том, что это будет не просто. Слишком деликатный вопрос. Слишком личный. Впрочем, сейчас он хотел поговорить с Теа совсем о другом.

– Стараюсь угодить, – встал он навстречу женщине. – Присаживайтесь, Теа. Кофе? Коньяк?

Слуга уже был рядом, готовый выполнить любое ее пожелание.

– Кофе, пожалуйста! – кивнула она лакею. – И чуть-чуть коньяка.

– Итак? – посмотрела она на Августа, устроившись в кресле. – О чем вы хотели со мной поговорить?

– О замке графини Консуэнской.

– У нее был замок?

– Ну разумеется, – начал свой рассказ Август. – У нее близ столицы был свой замок, скорее даже большой загородный дом. Он называется вилла Дориа. После смерти графини – в отсутствие прямых наследников или недвусмысленного завещания – вилла отошла в собственность короны. Но самое интересное, что отдать ее в частные руки оказалось практически невозможно. На протяжении восьмидесяти лет три короля четырежды дарили ее разным людям, но каждый раз очень скоро выяснялось, что жить в замке не может никто, кроме его бывшей хозяйки. За те тридцать лет, что он принадлежал Теа д’Агарис, она наложила на дом столько заклятий, что теперь он буквально пропитан магией. Найти все колдовские ловушки, снять наложенные заклятия и развеять чары пытались многие, но ни у кого ничего с этим не вышло. Слишком сильное колдовство, слишком сложное и совершенно непонятное. Ни у кого не нашлось достаточно денег и терпения, чтобы заняться домом всерьез. Легче было отказаться, так что замок и сейчас находится в собственности короля. В нем никто не живет, не считая сторожа, который, однако, в сам дом старается не заходить, ибо чревато. Раньше, бывало, заезжали туристы, но в последние годы его перестали посещать даже из любопытства. Нет там ничего интересного…

– А вы? – прервала его рассказ Теа. – Вы в нем бывали?

– Да, – подтвердил Август. – Два раза. Тоже, знаете ли, полюбопытствовал. Попробовал даже разобраться в наложенных на замок чарах, но понял лишь, что не хочу потратить несколько лет труда на то, чтобы их снять. Оно того не стоит.

– Но что, если, признав меня Теа д’Агарис, король предложит мне там жить?

Разумный вопрос и страх оправданный. Обладать магическим даром и быть волшебником – разные вещи. И ведь нынешняя Теа не совсем та же самая женщина, что колдовала на вилле Дориа.

– Полагаю, что мы придумаем, как выкрутиться, – пожал плечами Август. – В конце концов, вы всегда можете сослаться на забывчивость. Сто лет без физической оболочки… Могли что-то и забыть. Как-то так.

– Звучит достоверно, – кивнула женщина. – Зачем же мы туда поедем? Вы ведь об этом хотели говорить? О посещении замка Дориа?