Дальневосточные путешествия и приключения. Выпуск 11 - [132]
Островной песок, покрытый размолотой крабовой шелухой, краснел в сумерках, как марсианские пески из фантастического кинофильма. С «пасхальной» стороны наползал туман, скрывая давно опустевшую улицу. По расшатанной лестнице мы спустились к морю. Киногруппа, отчаявшись, видно, дождаться своего предводителя, перекуривала, переговариваясь с курибаном. А поодаль, за плавкраном, на месте ушедшей обратно на Камчатку баржи, уже стоял пришедший из краболовной флотилии траулер.
Лысяков предложил отправиться в море вместе с ним, и вскоре мы были уже далеко от Птичьего. «Нерка», так назывался СРТ, ходила в поисковиках. Уже месяца полтора блуждала она вдоль Камчатки, разведывая крабовые поля, на которые тут же бросалась стая мотоботов с плавзаводов. Работать оставалось недолго. Недели через три краболовы собирались сниматься к Шикотану да перестраивать по пути свои консервные линии на выпуск консервов из сайры.
На плавзаводах ловили крабов по-своему. Сетей на них давно не было. Вместо них борта занимали пирамиды крабовых ловушек. Но палуба «Нерки» опустела еще днем, когда, собираясь сняться за нами к Птичьему, траулер ставил ловушки милях в сорока от острова, в квадрате, чем-то прельстившем капитана. Выйти на него траулер должен был к полуночи, но проверить капитанскую удачу собрались с рассветом.
До утра было далеко, и на западе, над невидимой за горизонтом Азией, рассыпался бликами по низким облакам закат.
Кудлатый осветитель из киногруппы, стоявший рядом со мной у борта, загасил сигарету, мечтательно посмотрел на облака, на огни встречного судна и припомнил вдруг:
К нам подошел Лысяков, прицелился на закат экспонометром, сокрушенно покачал головой. Позади лязгнула откинутая створка иллюминатора, и повар, по-рыбацки кандей, позвал, не смущаясь закатом и лирикой Маяковского:
— Эй, новоприбывшие! Пойдем, жареным крабом угощаю. Не то заголодались.
...Оранжевый буй-кухтыль, метивший первую серию ловушек, выстроившихся на дне, приплясывал на мелкой зыби гигантским апельсином. Боцман подцепил его багром и вытянул на борт. Загудела лебедка, принявшись резво, словно редиски из грядки, выдергивать ловушки из воды. Первые из поднятых на палубу пустовали, только меж крупных ячей сети, обтягивающей каркас, держались кое-где прихваченные со дна серые комки губок да изредка розовели веточки охотоморского коралла.
Внешне крабовая ловушка изрядно смахивает на антенну радиолокатора. Круглый каркас, сваренный из металлических прутьев, и сеть, затянутая на горловине морским узлом. Забраться крабу в нее нетрудно, а выбраться суждено только с помощью матросских рук. Зато ставить ловушки можно лишь там, где течение не колышет придонные водоросли. Иначе перевернет ловушку и ни один вишневый абориген глубин не станет добычей краболовов.
Я припомнил, что кое-где в Сибири охотятся на ласку или горностая, ставя зимой ледянки. Ледянку изготовить нетрудно, стоит лишь оставить на морозе ведро с водой. Когда подмерзнет по краям, вносят в тепло и вынимают из импровизированной формы ледяной слепок. Зверек забирается внутрь за приманкой, а скользкие стенки освободиться не дают. Не иначе, как изобретатели ловушек для крабов слыхивали про ледянки сибирских промысловиков пушнины.
На третий час «Нерка» дождалась улова. Матросы споро распутывали узлы на ловушках, вылавливая на скользкие палубные доски знаменитых камчатских крабов. Иных парни тут же отправляли снова за борт. Правила лова строги — ни самочек, ни крабов, не доросших до положенных размеров, плавзавод не принимает. Вот и летят они обратно в море — продолжать род да подрастать.
Боцман окинул взглядом палубу, вишневую от панцирей, и вскинул над головой две пятерни. Стало быть, по десять крабов на ловушку выловила «Нерка». Капитан промолчал в рубке. Плавзавод то и дело выходил на связь, ждал рекомендаций, а советовать было еще нечего, слишком мала для него добыча. Но день разгорался, и боцману скоро стало не хватать пальцев. На восемнадцати крабах плавзавод получил наконец пеленг и снялся к нам.
Последние ловушки расставались с морем, как вдруг кто-то резко потянул меня за плечо. Я опустил фотоаппарат и удивленно оглянулся. Но смотреть нужно было, оказывается, под ноги. Огромный крабище (потом, когда измерили, оказалось, что девяноста сантиметров достигал у него размах ног) вцепился в развязавшийся шнурок ботинка.
— Не шути, — уважительно сказал боцман. — Глянь...
Он подобрал с палубы раковину и всунул в клешню. На доски посыпался белый порошок.
Мачты плавзавода уже протыкали горизонт, как к нам вышел кандей с охапкой вареных крабов. Вишневые от природы, побывав в кипятке, они становились ярко-красными. Не зря выполнял как-то Хайрюзовский рыбозавод заказ Казанского химкомбината. Химики просили прислать крабовых панцирей, не нужных консервщикам. Красящий пигмент из крабовой скорлупы понадобился для производства цветной кинопленки. Видимо алмаатинские яблоки или астраханские арбузы поблекли бы на киноэкранах без пурпура, добытого со дна Охотоморья.
Повести, рассказы, документальные материалы, посвященные морю и морякам.
Эта книга – явление русской культуры общемировой значимости и энциклопедической глубины. В ней впервые воспроизводится и комментируется русская дохристианская фонетическая азбука, которая идентична фонетической азбуке этрусков, обнаруженной польским учёным-сла- вистом XIX века Фаддеем Воланским. Позднее именно её скомпилировали «древние греки», несколько видоизменив и выдав за свою.Эта книга – взгляд на русскую историю её автора, получившего знание о ней не только в научных залах лучших библиотек Франции, Англии и США, но и в тайных книжных хранилищах современных русских волхвов.
Творчество Александра Иванченко известно читателям по книгам «Золотой материк», «Оскорбленные звезды», «Дороги мужества». «Там, за горизонтом...», а также по многочисленным публикациям о дальних странствиях в периодике и художественно-географических сборниках. Новую книгу писателя, в недавнем прошлом профессионального моряка, составили четыре остросюжетные морские повести, наполненные не только изображением необыкновенных приключений героев, но и размышлениями о социальном смысле происходящего.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя писателя, журналиста Л. В. Почивалова известно читателям по его выступлениям в прессе, рассказам, повестям, а также по роману «Сезон тропических дождей». Действие этого романа происходит на борту советского научно-исследовательского судна и на землях, к которым оно пристает на своем пути. Рейс судна проходит на фоне всеобщей мировой тревоги перед угрозой войны, эту тревогу отражают и события, происходящие во время рейса. Герои романа — советские ученые, моряки, а также их иностранные коллеги — американцы, входящие в состав экспедиции.
Автор книги хорошо известен читателям по многочисленным публикациям, посвященным подводным исследованиям с помощью легководолазной техники. Без малого 30 лет назад началось увлечение А. А. Рогова подводным спортом. За это время в составе научных экспедиций побывал он на многих морях нашей страны. И каждое море открывало ему свои, неповторимые глубины. Приобщить читателя к познанию подводного мира — основная цель автора книги, достижению которой немало способствуют уникальные подводные снимки.
Имя шведского ученого, писателя и путешественника Георга Даля известно советскому читателю по его книге «В краю мангров», вышедшей в издательстве «Мысль» в 1966 г. Настоящая книга, как и первая, посвящена природе и людям малоисследованных районов земного шара. Тридцать лет прожил Г. Даль в Колумбии, изучал природу и население этой далекой страны. Многие годы он провел среди индейцев энгвера. Книга «Последняя река» представляет собой итог многолетних наблюдений автора за уникальной природой Колумбии, за жизнью и бытом индейцев энгвера.Книга Г.
Книга известного польского экономиста-этнографа Войцеха Дворчика рассказывает о его путешествии по Таити и Французской Полинезии. В доступной и занимательной форме автор излагает сведения научного и политико-экономического характера, перемежая их с историческими экскурсами и описаниями экзотических реалий местной жизни. Отдельная глава содержит историю жизни и творчества Гогена на Таити.
В очерках и эссе, собранных в этой книге, отражены впечатления автора от неоднократного пребывания в Японии, в том числе на ЭКСПО-70, от многочисленных встреч с японскими поэтами, писателями, деятелями культуры, происходившими в разное время в Японии и в Москве.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Традиционный сборник остросюжетных повестей советских писателей рассказывает о торжестве добра, справедливости, мужества, о преданности своей Родине, о чести, благородстве, о том, что зло, предательство, корысть неминуемо наказуемы.
В сборник вошли остросюжетные приключенческие повести Валерия Мигицко, Владимира Рыбина, Ильи Рясного, Александра Плотникова, а также исторические исследования А. Шишова и Ю. Лубченкова, злободневная публицистика К. Раша.Все произведения рассчитаны на широкую аудиторию любого возраста.
Сборник приключенческих повестей и рассказов.СОДЕРЖАНИЕПОВЕСТИПетр Шамшур. ТрибунальцыВсеволод Привальский. Браунинг №…Игорь Болгарин, Виктор Смирнов. Обратной дороги нетАркадий Вайнер, Георгий Вайнер. Ощупью в полденьРАССКАЗЫЮрий Авдеенко. Явка недействительнаСевер Гансовский. Двадцать минутЛеонид Платов. МгновениеВладимир Понизовский. В ту ночь под Толедо.
