Дальневосточные путешествия и приключения. Выпуск 11 - [112]

А что говорят по этому поводу специалисты? В сводках микологов Кубани как два самостоятельных вида упоминаются подосиновик красный и желто-бурый, оба растут в «осиновых и других лесах с примесью осины». Они же фигурируют в литературе о грибах Казахстана (но не как виды, а как формы), местообитания одного из них — осиновые леса, другого — «разные леса с осиновым древостоем». Упомянут также белый подосиновик, живущий «в смешанных лесах, в которых растут береза, сосна, осина...»

Итак, пихта прямо нигде не называется, понятия же «смешанный лес» или «хвойный лес» недостаточно конкретны. Однако для меня уже ясно, что и под сенью пихты этот гриб вполне может процветать. Конечно, я не могу клятвенно утверждать, что в том «моем» пихтарнике не было хотя бы в единичных примесях осин или берез (ни одна из них не попала в поле зрения во время сбора грибов), но если и были, то что это меняет? По-видимому, подосиновик способен образовывать микоризу непосредственно с деревьями хвойных пород, хотя этот вопрос микологами и не изучен еще.

Много раз за грибной сезон радует подосиновик сборщика. Радует хорошим урожаем и случайными находками в межсезонье. Радует своей ядреностью. Какая плотная ножка, какая твердая и упругая, чуть-чуть бархатистая шляпка! Своеобразный идеал «пищевой упругости», его консистенция — «самое то». Есть грибы очень плотные, есть и мягкие, есть студенистые и почти жидкие. Есть и хрящеватые, как груздь, — эти по-особому хрустят под ножом. Шляпку взрослого, но не перестоялого подосиновика приятно нарезать на тонкие ломтики. Какие ровненькие пласты отваливаются и весомо шлепаются о крышку стола! Да и сам нож сочно и бодро постукивает по дереву — приятный сердцу звук. Есть что-то общее с развалом короткой сухой чурочки на равномерные пластины-щепы: если верен глаз и рука хорошо натренирована, каждый легкий, без особых усилий удар топора отделяет ровнехонькие дощечки. Так и тут: шмяк, шмяк, шмяк, растет горка пластов...

Потом, уже высушенные для зимы, почернелые, звонкие, они будут радовать шуршанием нитяных снизок, легким стуком друг о друга, когда начнешь перебирать их. Или так: «А по ночам в оконной раме печальный стук сухих грибов (И. Шкляревский)». Да, есть что-то грустное в этом звуке, напоминающем о быстролетных днях лета и осени, но — «печаль моя светла!» Ее осветляют, облагораживают приятные воспоминания и ожидание нового сезона с новыми находками. Может, подфартит найти необыкновенный гриб-великан. У природы нет особых избранников, и всем нам понемногу везет — не вчера, так сегодня, не сегодня, так завтра. Хабаровчанина Ф. Островского миг счастливой удачи посетил в 1969 году. Он делился тогда радостью с читателями «Тихоокеанской звезды». «Обходя куст орешника, я увидел что-то оранжевое, похожее на берет. Это был гриб-великан. Я долго любовался редкостным экземпляром подосиновика, не решаясь поднести ножик к его толстой серо-коричневой ножке... Вернувшись в город, взвесил гриб-великан. Вот его данные: шляпка в диаметре — 27 сантиметров, по окружности — 85 сантиметров, высота — 21 сантиметр, ножка у основания— 6 сантиметров, вес — 860 граммов». Близкие к этим данные приводит по крупному подосиновику Г. Пермяков в своей книге «Тигровый камень» (1974): вес 900 граммов, ширина ножки у основания 7 сантиметров, высота гриба 22 сантиметра, диаметр шляпки 28 сантиметров.

А разве менее интересно найти большую семью сросшихся в основании подосиновиков? Вот снимок из «Тихоокеанской звезды» от 11 октября 1968 года: тринадцать грибов на одном корню. Это еще, однако, не рекорд. «Правда» 3 октября 1973 года сообщила о находке «огромного оранжевого букета из подосиновиков. Двадцать восемь сильных грибов выросли из одного корня. Потянуло это семейство семь килограммов».

Разумеется, не все рекорды фиксируются, и предельных величин грибов мы, может быть, еще не знаем. И у вас, читатели, есть все шансы отличиться. Знаете, где надо искать самые крупные подосиновики? Так и быть, скажу, не жалко: там, где вообще... грибов мало. Это не шутка. Давно подмечено: гриб-гигант — это обычно одинокий рослый крепыш, не имеющий младших братцев, да и соседей из других грибниц тоже. Как правило, вырастает он в стороне от грибообильных троп: то на каком-нибудь бугре среди лесного, болотца или марешки, то почти за пределами леса, на закрайке, а то и на бесплодном пустыре между двумя лесными массивами с чахлой растительностью и всяким хламом. С одной стороны, на таких перепутьях часто бывает нарушен почвенный покров, что стимулирует развитие грибниц, задавленных густым плотным дерном. А с другой стороны, на неудобные для произрастания мицелия земли тоже ведь попадают споры грибов. Может случиться, что среди неудоби найдется-таки один уголок (какое-нибудь возвышение на переувлажненной низине), способный прокормить молодую грибницу. Конкурентов рядом нет, вот она, сытая, и наливает силой плодовое тело. Замечено: молодые грибницы дают немного грибов, иногда нити их мицелия завязывают всего один узелок, разбухающий постепенно до огромных размеров. Итак, если хотите найти рекордный подосиновик, то идите... в негрибные, отшибистые места.