Далекое путешествие - [18]
Шурику хотелось смотреть на Алексея Васильевича, но сонные глаза сами закрывались.
Он говорил:
— Покажите нам сейчас городок, весь… весь… — а сам засыпал.
Вадик просил:
— И тёплое морь-ре. — и тоже засыпал.
А Наденька, засыпая, говорила:
— Мы скоро па-пин кон-верт рас-кро-ем… ем…
Алексей Васильевич смотрел на ребят, смеялся и повторял:
— Весь… весь… рас-кро-ем… ем…
Но он не удивлялся. Если после дальней дороги сытно поужинать, — на ходу, пожалуй, заснёшь.
И наших путешественников стали раздевать, как малышей, и скорее укладывать спать.
А грядки с редиской пришлось поливать Нине Павловне и Машеньке.
Не надо будить
Ночь. Ребята спят. Стёкла на террасе подняты. Ветер чуть шевелит простыни. Будто и он устал и тоже засыпает.
По террасе ходит ночная няня Маша и думает: как ей легко в эту ночь работать. Ну и спят же дети! Как легли — так и лежат. Никто не ворочается, не сползает, не раскрывается. Только Вадик попросил пить. Попил и не хочет ложиться, сидит. Ох, и упрямый!
Он сидит и смотрит, какое тут чёрное небо. И на всём небе звёзды, звёзды… Есть голубоватые, есть белые, есть жёлтые. И луна какая яркая! А на земле темно. Только макушки деревьев серебристые. Плохо, что у Нины Павловны нет таких серебристых карандашей.
Вадик смотрит на макушки деревьев и видит между ними длинную блестящую полосу. Она бежит куда-то далеко, далеко. Вадик думает, что это ему снится. Он быстро закрывает глаза, быстро ложится, чтобы досмотреть такой красивый сон, и засыпает.
А это смотрит в море луна, и от неё по тёмным волнам бежит лунная дорожка. Но ребята попали на ту сторону террасы, откуда видно море, уже сонными и моря еще не видели.
Маша ходит по террасе. Все спят на спине или на боку, а Наденька, как всегда, свернувшись калачиком.
Маша повернёт её на спину, но она, не просыпаясь, опять ложится по-своему, опять коленками почти что достаёт до подбородка.
„Что с ней будешь делать?“ — думает Маша и отходит от неё.
В это время с соседней дачи, где разместились малыши, приходит Елена Андреевна.
— Как нехорошо спит Наденька! — говорит она и укладывает её удобнее.
Но через минуту Наденька опять спит по-своему, опять калачиком. Елена Андреевна снова её поворачивает, обнимает её за плечи и долго так держит, очень долго.
Наденька начинает дышать глубоко, ровно. И, когда Елена Андреевна отпускает её, больше калачиком не сворачивается.
— Ну вот, и самой понравилось, — говорит Елена Андреевна Маше. — Так она у нас скорей поздоровеет. И, знаешь что, утром её не буди. Пусть спит до тех пор, пока сама не проснётся.
— И на зарядку не будить?
— И на зарядку.
— А к завтраку как же?
— Не проснётся, — даже к завтраку не буди.
Маленькое море
Наденька проснулась, потянулась. Посмотрела на соседние дачи, на небо, на деревья. А что это за высокими деревьями? Тоже на небо похоже, только зеленее, и по нему бегут, поднимаются, опускаются прозрачные бугорки… Да это же волны, это тёплое море!
Наденька показывает на него:
— Смотрите!
Почему никто не отвечает?
Она оглядывается. Кровати пустые. Никого нет. Маша моет пол.
Наденька босиком бежит к ней:
— Где все? Почему все встали, а я не встала?
— Да вон они, на площадке зарядку делают. А тебе полезно подольше поспать.
— Нет, я хочу, как все! — и Наденька в белых трусиках, нечёсаная, босая, что есть духу бежит на спортивную площадку, становится с краю, за Ирой, и старательно делает упражнения, которые показывает Нина Павловна.
Раз! — руки вверх, два! — руки вниз.
Раз! — нагнулись, два! — разогнулись.
Раз! — прыжок, два! — прыжок, прыг-скок, прыг-скок!
Положим, это у других получается прыг-скок, а у неё ноги от земли едва отрываются.
Рядом с Ниной Павловной стоят Алексей Васильевич и какой-то старичок. Такого смешного старичка ребята никогда и не видели. Он в широком белом халате, в громадной белой шляпе, и поля у неё свешиваются вниз. Ну гриб и гриб! Глаза у него узкие, смешливые и бородка узкая, козлиная.
Когда кончили зарядку, он сказал:
— Гм, вот вы какие. Тэкс-тэкс-тэкс. Ну, давайте знакомиться. Звать меня прошу Тис Тисович. Можно, конечно, и Феоктист Феоктистович, да это длинно и скучно, правда?
— Правда, Тис Тисович лучше! А меня зовут Вова.
— А меня Ира!
— Меня Толя!
— Меня Коля!
— Меня Вадик!
— Меня Таня! — и все сообщили свои имена. Наденька подумала и тоже негромко сообщила:
— Меня зовут Надя, Наденька и ещё Надежда. Но На-деж-да тоже очень длинно.
— Есть надо больше, Надя-Надежда! — сказал Тис Тисович. — Съедать, что дают, и просить ещё, съедать и просить ещё! Понятно? — А пальцами он похлопал её по спине, по плечам, по шее, как будто поиграл на рояле. — Ну-с, вам пора купаться. Алексей Васильевич, дружочек, пошли!
— Пошли! — обрадовались ребята. Но почему Алексей Васильевич ведёт в другую сторону? Он ведёт к какому-то диковинному зелёному зданию с выпуклой крышей. Оно такой формы, что издали похоже на огромный огурец.
— Мы не туда идём, не там море! — закричал Вадик.
— А у нас и там море, — сказал Алексей Васильевич. — Там наше маленькое море. — И видно было, что оно ему самому очень нравится.
Все вошли за ним в большой зал.
Что такое? Посреди зала вода, вокруг неё золотистый песок, прямо, как настоящие берега…
