Дагор Дагорат - [7]

-Леса кругом... - Нехотя пояснил Далго не менее мрачный, нежели его товарищи Гэрад. - Самое место для засады. Да и погода... - Дружинник хмуро поднял взгляд на темное затянутое тучами небо. - Не видно ни зги. Как совсем стемнеет, еще хуже будет. А разбойники они не дураки и не неженки. Им такая погода в самый раз для набега...

А тем временем хоббиты и люди были заняты тем, что готовили себе незатейливую еду. Грубую, но сытную мясную похлебку да травяной чай с хлебными лепешками. Вполне достаточно, чтобы утолить голод усталого путника. Закончив трапезу, путники направились на боковую, за исключением тех хоббитов и дружинников, кого суровый седой арнорский десятник, теперь негласно бывший старшим в караване, назначил в караул.

Далго также находился среди часовых. Ему не спалось, да к тому же хотелось привести мысли в порядок, оставшись наедине с самим собой. Все-таки он был обычным мирным хоббитом, и ему ни разу до сей поры не приходилось лишать жизни человека, пусть даже и такого негодного, каким был давешний напавший на него любитель чужих жизней и кошельков.

Обуреваемый нелегкими думами, Далго зябко кутался в темный дорожный плащ, удобно и незаметно расположившись в близлежащих кустах. Хоббиты - истые мастера маскировки и хотя и отличаются миролюбивым беззлобным нравом, далеко не так слабы и беззащитны, как о них многие думают.

В свое время еще великий Бычеглас Тукк доказал, что полурослики могут быть донельзя грозными и свирепыми воинами даже в рукопашных схватках, а уж в умении владеть пращей и луком половинчики, как именовали хоббитов на востоке, на голову превосходили все остальные расы Средиземья за исключением, разумеется, эльфов.

Выбив со своей земли сарумановых захватчиков в самом конце Войны за Кольцо, они обрели среди прочих народов заслуженное к себе уважение и заставили считаться с собой. К тому же четверо Хранителей Кольца Всевластья также происходили именно из этой удивительной расы, и теперь вряд ли у кого бы повернулся язык назвать хоббитов ни на что негодными мохноногими собирателями репы и никчемными слабаками.

Дождь лил и лил, не переставая, но Далго был даже рад этому обстоятельству. Освежающая влага, низвергавшаяся с небес, словно бы вымывала из него все тревоги и злоключения, приключившиеся с ним за последнее время. Хоббит настолько расслабился и погрузился в свои мысли, что не сразу уловил вблизи от своей ухоронки едва заметный шорох.

Заполошно подобравшись, Далго, стараясь не шуметь, принялся пристально вглядываться в ночную тьму. Совсем рядом, буквально в десятке метров от него в траве залегла темная фигура человека. И это был не дозорный их каравана.

Мгновенно осознав, что к чему, хоббит осторожно вынул короткую тисовую стрелу из кожаного колчана за спиной и, тщательно прицелившись, выстрелил в разбойника, угодив ему аккурат в левое плечо.

-Тревога! - Оглушительно заорал он, и практически одновременно заорал от боли раненый головорез, тщетно пытаясь вынуть глубоко засевшую в мякоти плеча короткую хоббичью стрелу.

Далго нарочно немного изменил траекторию выстрела, чтобы не убивать человека, а лишь ранить. В тот момент он и сам толком не понимал, откуда в нем взялось это хладнокровие бывалого опытного воина, но тогда ему было попросту не до рассуждений. В лагере послышались тревожные крики дозорных, и внезапно со всех сторон из лесной чащи начали выбегать темные фигуры ночных татей.

Послышались хлопки арбалетных выстрелов и хриплые ругательства. Дружинники были опытными воинами и посему они довольно быстро сумели разобраться в случившемся и организовать грамотную оборону, а их бельты то и дело находили свою цель. Хоббиты, несмотря на свой мирный нрав, также не ударили в грязь лицом, послав во врагов целый дождь своих коротких, но очень метких и больно жалящих стрел.

Однако бандитов сегодня было слишком много, чтобы их можно было остановить одними луками. Большинство из них все же сумели преодолеть расстояние, отделявшее их от повозок. Вспыхнула кровавая рукопашная. Дружинники, плотно сбившись вокруг телег, ожесточенно отражали натиск разбойников, умело сражаясь в плотном строю. Они спали, не снимая довольно легких, но прочных стальных доспехов, и посему имели огромное преимущество перед бездоспешными и совершенно необученными правильному бою "рыцарями ножа и топора".

Среди нападавших особенно выделялся один. Огромного роста с гигантским мечом он каким-то мистическим образом избегал направленных в него выстрелов, хотя именно его гигантская фигура была самой видной мишенью. Со свирепым рыком он с чудовищной силой орудовал своим великанским клинком и уже на первых минутах боя сумел сразить двоих дружинников и рассечь их строй на одном из флангов.

Далго, уже успевший вывести из строя своими меткими выстрелами троих нападавших, целя, правда, преимущественно по ногам, который со своего укрытия прекрасно видел происходящее, не мешкая, выпустил стрелу прямо в спину вожака-исполина. Тот, не иначе каким-то звериным чутьем почуяв опасность, успел в самую последнюю секунду немного сдвинуться в сторону, и стрела, которая должна была вонзиться ему под лопатку, глубоко погрузилась в правое предплечье.