Да сгинет день... - [15]

Энтони смотрел по сторонам, жадно выискивая взглядом знакомых, чтобы поздороваться.

— Доброе утро, мистер Митчелл.

Джордж вошел в контору агента по продаже недвижимости — маленького лысого старичка с тонкой шеей и выступающим кадыком.

— Доброе утро, мистер Грэхем, — ответил тот гнусавым голосом.

Энтони стоял рядом с отцом и разглядывал развешанные по стенам картины и солидные тома книг на полках.

Джордж сел. После нескольких фраз по поводу холодной погоды он перешел к делу. Насколько ему известно, сказал он, дома в этом квартале стоят девятьсот фунтов. Он мог бы внести большую часть наличными, а на остаток выдать вексель. Или можно сойтись на других условиях? Какой процент стоимости подлежит уплате наличными?

Митчелл объяснил Грэхему все подробно, но отвечал с явной неохотой; в то время как Джордж расспрашивал, нижняя губа агента все больше отвисала; от испуга его маленькие глазки стали еще меньше. Когда он говорил, кадык двигался у него точно поршень, насильно выталкивая слова.

— Плохо себя чувствуете, мистер Митчелл? — спросил Джордж. — Что-нибудь случилось?

— Нет, нет. Ничего. Холодно, не правда ли? — Агент наигранно повел плечами и застучал зубами, делая вид, будто замерз.

Энтони между тем внимательно следил за разговором; ему очень нравилась эта перспектива — иметь собственный дом совсем рядом с домом Боба.

— Ну, мне пора, — поговорив еще немного, сказал Джордж и взял с вешалки шляпу. — Жалко покидать теплое местечко у огня, но надо возвращаться на работу. Спасибо за сведения. — Джордж взял сына за руку и направился к двери. — Я переговорю с женой, и мы еще с вами увидимся.

— Да, да, — только и сказал Митчелл. Он стоял и смотрел вслед уходящему Джорджу. — О, господи, господи, пробормотал он себе под нос и внезапно кинулся догонять своего посетителя. — Мистер Грэхем, вернитесь, пожалуйста. На минутку, дорогой сэр.

Джордж вернулся и удивленно посмотрел на агента.

— Хм! — Митчелл прочистил глотку; адамово яблоко двигалось на его шее словно живое. — Вы покупаете дом только чтобы вложить деньги?

— Нет, я собираюсь сам жить в нем.

— С семьей?

— А как же иначе?

Митчелл энергично закивал головой.

— Естественно, естественно, вполне понятно. Да, да, именно так.

— Вас что-нибудь смущает, мистер Митчелл? — спросил Джордж. — Может, я могу вам помочь?

— О, нет, ничего, ничего.

И тут маленький агент решился.

— Если вы только вкладываете в это деньги, мистер Грэхем, тогда все в порядке, — быстро проговорил он, — но если вы хотите сами поселиться в доме, я вам, по правде говоря, не советую. Это очень щекотливый вопрос, мне неприятно говорить, поверьте, но дело в том, что ни один цветной не имеет права селиться в этих домах.

— Разве я цветной? — крикнул Джордж.

— Нет, — храбро отпарировал агент, — но ваша жена, то есть я хочу сказать... — Тут Митчелл принял полный достоинства вид. — Поверьте, мистер Грэхем, мне это неприятно не меньше, чем вам. Но, видите ли, владелец этого участка в условия на право владения землей внес оговорку. Если вы подождете минутку, я покажу вам бумагу. — Он порылся в письменном столе и вынул документ. — Вот, прочтите лучше сами.

Джордж грубо схватил бумагу. Глаза его следовали за трясущимся, костлявым пальцем агента.

— «Ни один туземец, азиат или тот, кого называют в Капской провинции цветным, — прочел он вслух, — не имеет права селиться на этом участке». Джордж поднял глаза от бумаги и сердито посмотрел на Митчелла, словно тот был лично виновен в этом оскорбительном абзаце.

Старичок вздрогнул.

— Итак, значит, цветной не может здесь селиться? — Джордж крепко сжал кулаки. Энтони в изумлении смотрел, как сжимались и разжимались его пальцы, как при этом белели суставы. Никогда еще он не видел отца таким сердитым.

Митчелл медленно кивнул.

— А если он все же поселится?

— Его могут насильно выселить, — торжественно изрек Митчелл. — Правда, есть одно исключение, — прибавил он, отчаянно стараясь помочь делу, — оно распространяется на домашнюю прислугу, ей разрешается...

Джордж бросил документ на стол, словно что-то нечистое.

— К чорту прислугу! Наша страна совсем обезумела от всех этих запретов и расовых предрассудков.

— Если позволите сказать, когда составлялись эти условия, никто, конечно, не имел в виду таких людей, как ваша жена. — Кадык на шее Митчелла несколько раз подпрыгнул. — Главное было в том, чтобы запретить настоящим цветным жить в этом районе.

Митчелл тяжело дышал. Несмотря на холодную погоду, на лбу у него проступили капли пота, которые он поспешил вытереть.

Джордж с нескрываемым презрением посмотрел на агента.

— Какого чорта! О чем вы болтаете? Настоящие цветные!

На обратном пути Энтони шел и усиленно старался разгадать, что́ произошло. Неужели после этого родители не купят дом?

Джордж унылым, остекленевшим взором глядел прямо перед собой и шел так быстро, что Энтони еле поспевал за ним. Несколько знакомых поздоровались с Джорджем, но он словно не заметил их. Энтони казалось, что вокруг опускается какой-то зловещий мрак. Ему вдруг захотелось плакать, но он пересилил себя и растерянно спросил отца: