Д.О.П. (Департамент Особых Проектов) - [67]

Он тяжко вздохнул и прибавил шаг.

VII

Королевство Бельгия,

Брюссель,

Июнь, 1888 г.

– Значит, вас послал герр фон Лист?

– Там всё сказано. – один из стоящих перед Уэскоттом, длинный, худой, как щепка чернявый тип с вечно унылой физиономией и висячими усами, какие так любят жители Балкан, кивнул на конверт, лежащий перед англичанином.

Англичанин взял конверт – тот был аккуратно взрезан по верхнему краю, достал листок. Несколько строк с рекомендациями. Имя адресата не указано ни в тексте, ни на конверте – предполагалось, что послание будет передано из рук в руки.

Что, собственно, и произошло.

– Здесь говорится, что вы обладаете полезными навыками. – сказал Уэскотт. – Хотелось бы знать, какими именно?

Тощий обменялся взглядами со своим спутником. Этот был полной его противоположностью: маленький круглолицый живчик – похоже, у такого добродушная улыбка не сходит с лица ни при каких обстоятельствах. Представляясь англичанину, визитёры говорили по-немецки, и Уэскотт, неплохо ориентирующийся в лингвистических особенностях подданных двуединой монархии, без труда опознал в нём уроженца Чехии.

– Мой товарищ – профессиональный телохранитель. – заговорил чех. Уэскотт дёрнул уголком рта в скрытой усмешке – он не сомневался, что тот ответит первым. – Отменно владеет холодным оружием, прекрасно стреляет, но вот беда, неразговорчив. Покажи пану, Самир…

Босняк состроил недовольную мину, но подчинился – и выложил на стол американский револьвер «Кольт» с длинным стволом и пару кривых, восточного вида, кинжалов с заточкой по вогнутой стороне клинка – каждый не меньше двадцати дюймов в длину. Металл клинков был тёмным, с волнистыми разводами – знаменитый тигельный булат, столь ценимый на Востоке. Вероятно, прикинул Уэскотт, стоимость кинжалов запредельно высока, даже по британским меркам.

– Очень хорошо. – он благосклонно кивнул, и Самир с заметным облегчением спрятал свой арсенал. – А вы, любезный, какими талантами можете похвастать? И заодно, как к вам обращаться? Своего друга вы уже представили…

– Меня зовут Яцек… Ян. – ответил живчик. – Моя мать, видите ли, полька, а отец урождённый чех, из Праги.

Уэскотт кивнул и задумался. Фон Лист не счёл нужным указывать в письме имена своих посланцев. «Можете располагать ими, как вам будет угодно» – и всё. Коротко и ясно.

«…только вот – ясно ли?..»

– Что до талантов… – Яцек-Ян замялся. – Я, пан Уэскотт, специалист по скрытному проникновению в запертые помещения. А так же по вскрытию разного рода замков, даже и сейфовых – вплоть до новомодных шифровых, с циферблатами!

– Всё это можно сказать короче: «взломщик». – резюмировал англичанин. – Что ж, полезные навыки, хотя и сомнительные с точки зрения закона. Мне вот что любопытно: не окажется ли, что вас разыскивает полиция не только Австро-Венгрии, но и половины европейских стран?

Чех ухмыльнулся.

– Я сам когда-то состоял в пражской сыскной полиции, и знаком с их методами. Пусть пан не беспокоится: сложностей по этой части не будет.

«…значит, угадал, его действительно ищут. Не беда: у таких ловких ребят в запасе наверняка имеется ещё несколько имён, подкреплённых соответствующими документами…»

– У вас оружие есть?

Яцек продемонстрировал кургузый револьвер системы «бульдог» и узкий складной нож с перламутровой рукоятью – такие предпочитают сицилийские бандиты. Впрочем, нет сомнений, что основное оружие улыбчивого чеха другое. Скажем – связка проволочных отмычек, ручная дрель и деревянная трубочка-стетоскоп, которой так любят пользоваться доктора и воры-«медвежатники».

Что ж, головорез и взломщик – недурной выбор. Несомненно, оба уроженцы Австро-Венгрии. Первый, как и большинство жителей Боснии, мусульманин – во всяком случае, имя у него магометанское, да и кинжалы говорят сами за себя. Второй, скорее всего, католик, хотя в Чехии встречаются и приверженцы лютеранской церкви. Однако, иных признаков, указывающих на принадлежность эмиссаров фон Листа к той или иной религии, Уэскотт не заметил. Его так и тянуло задать вопрос: как столь непохожие личности оказались в доверенных помощниках у австрийского теософа? Ио предпочёл воздержаться: ясно как день, что фон Лист не станет в столь деликатных делах полагаться на верность, купленную за деньги. А значит, его и этих двоих связывает нечто большее, о чём они наверняка не станут откровенничать с чужаком. Что ж, пусть пока будет так…

Уэскотт задумчиво повертел в пальцах конверт. Фон Лист согласился ещё некоторое время прятать Бурхардта, но поставил условие: с этого момента при англичанине будут находиться его люди. Уэскотт не возражал – доверие австрийца значило сейчас слишком много, а его собственный секретарь, сопровождавший англичанина в поездках (разумеется, из числа адептов «Золотой Зари») отлично знает своё дело, но мало пригоден для деликатных поручений. Эти же двое, похоже, способны на многое…

Перед тем, как расстаться, Уэскотт и фон Лист условились, что англичанин будет ждать посланцев теософа в Бельгии, в одном из брюссельских отелей. Так он и поступил, поместив в газете объявление заранее оговоренного содержания. Австриец не подвёл – не прошло и трёх дней, как эти двое постучались в дверь номера, который занимал англичанин.