Д. И. Писарев - [9]

В "Схоластике XIX века" и в других статьях 1861-1862 годов нашла свое выражение и общественно-политическая программа Писарева. Общим у Писарева с другими революционными демократами 1860-х годов является его борьба против крепостнического гнета и произвола. Ярко выступает в этих статьях вражда Писарева к крепостническому строю и его пережиткам, к реакции и застою в общественной жизни, к различным формам произвола и насилия над личностью. Две цели выдвигаются при этом Писаревым в статье "Схоластика XIX века": освобождение личности и уничтожение изолированности сословий, типичной для феодально-крепостнического общества, то есть прежде всего уничтожение сословных привилегий. Писарев заявляет себя горячим сторонником свободного самоопределения молодого поколения, раскрепощения и полного равноправия женщины, нестесненного развития всех живых сил общества, развития народного благосостояния и просвещения.

Характерно, что важнейшее дело литературы он видит в сближении ее с народом. Литература должна полно и глубоко понять коренные интересы и нужды народа и всемерно способствовать его освобождению от подневольного труда и царящего произвола, его подлинному просвещению. "Упрочьте экономической быт, обеспечьте материальную сторону, - пишет он в "Схоластике XIX века", - и народ... примется читать и даже писать книги", "не мешайте народу, удалите препятствия, он сам разовьется". В статье "Народные книжки" (1861) Писарев высмеял убогие попытки реакционных и либеральных педагогов "просветить" парод с помощью книжек, подделывающихся под народную речь и преподносящих народу жалкие крохи знаний без системы и выбора. Отвергая эти неловкие попытки "опуститься" до уровня невежественного крестьянина, Писарев требовал, чтобы народное просвещение стало делом всего общества. "Образование народа, - писал он, - пойдет мимо этих бездарных попыток, и пойдет неудержимою волною, когда дремлющие силы (народа. - Ю. С.) сознают собственное существование я двинутся по внутренней потребности". Как развитие отдельной личности зависит, по Писареву, прежде всего от ее самодеятельности, так и дело народного просвещения пойдет успешно лишь в той мере, в какой разовьется все общество и сам народ пробудится к сознательной активной жизни, правильно поймет свои насущные потребности.

Успехи в развитии народности Писарев ставил в тесную связь с общим развитием науки и литературы в стране. Но литература, по убеждению Писарева, еще не может непосредственно влиять на сознание народа; она еще далека, оторвана от него. Поэтому Писарев и выдвигает в статье "Схоластика XIX века" задачу "гуманизации среднего сословия" как первоочередную задачу. Литература должна всемерно способствовать тому, чтобы у лучшей части образованного общества, у людей, "способных понять истину и отрешиться от отцовских заблуждений", вырабатывалось разумное миросозерцание, чтобы все шире становился круг деятелей, способных понять народные интересы и тесно сблизиться с народом. Именно поэтому для Писарева освобождение личности от гнета старого, от влияния "авторитетов" и является важнейшим условием демократического переустройства общества.

Нетрудно заметить, что набросанная в "Схоластике XIX века" общественно-политическая программа Писарева, при всей ее сильной антикрепостнической и демократической направленности, носит все же менее определенный характер, чем та, которую развивал в годы революционной ситуации "Современник" Чернышевского и Добролюбова. Об этом ясно говорят и литературно-критические статьи Писарева конца 1861 года ("Стоячая вода", "Писемский, Тургенев и Гончаров", "Женские типы в романах и повестях Писемского, Тургенева и Гончарова").

В этих статьях дана острая критика старого, обнажается уродливость отношений, господствующих в дворянской и мещанской среде, в "патриархальной" семье. Писарев показывает тлетворное, разлагающее влияние этой обстановки на тех, кто не способен ей решительно противостоять. В этом смысле он продолжает ту работу обличения "темного царства", которую вели Герцен, Чернышевский и Добролюбов. Большое место заняло при этом разоблачение людей типа Рудина, не способных к настоящему делу, "героев фразы". Пафос статей Писарева состоит в призыве к общественной активности, к действию, к труду. "Работать надо, работать мозгом, голосом, руками, а не упиваться сладкозвучным течением чужих мыслей, как бы ни были эти мысли стройны и вылощены", - говорит он в статье "Писемский, Тургенев и Гончаров". "Только тот, кто переработал идею, способен сделаться деятелем или изменить условия своей собственной жизни под влиянием воспринятой им идеи, т. е. только такой человек способен служить идее и извлекать из нее для самого себя осязательную пользу". Все это придавало статьям Писарева глубокую актуальность, действенность, определяло их демократическую направленность.

Но в этих статьях, как и в "Схоластике XIX века", Писарев еще не ставит прямо вопроса о широком народном движении, о подготовке крестьянской революции. Страстно желая решительных перемен в окружающей жизни, пробуждения народа, устранения всего, что мешало дальнейшему прогрессу страны, молодой критик, однако, еще не оценил вполне значения сложившейся в 1859-1861 годах революционной ситуации.