Цветы не растут на плитах - [5]

Одна из девушек сразу привлекла мое внимание. Хотя она и не была самой яркой в этом цветнике, я сразу почувствовал ее отличие от остальных – именно почувствовал. В ней была какая-то тревожащая непонятность. Незаметно наблюдая за ней, я обнаружил, однако, что совсем не интересую ее. Ну и пошла ты, заметил про себя, уходя на поле. И все-таки у меня осталось какое-то сожаление.

Наконец парни начали делиться на команды, и я подошел к ним. К моему неудовольствию, Вовка метнулся к противникам. Ладно. Играем вашим мячом? Ну, что же…

- Девчонки, подержите! – я подцепил свой мяч ногой и аккуратно, осторожно запустил в кучку сидящих девушек. Он очень удачно упал одной из них на колени. Раздался множественный визг, всплески руками, и они обернулись в мою сторону. Удовлетворенный произведенным впечатлением, я повернулся на пятках и пошел на нашу половину поля. Мне кричали вслед, кто весело, кто возмущенно.

Игра не была чем-то особенным. Большинство игроков прекрасно умели водить мяч, и здесь они опережали меня, но ни один из них не смыслил в тактике. Каждый предпочитал, получив мяч, идти в атаку в одиночку, используя свое умение обводить одиночных игроков и не обращая внимания на вопли о пасе, сыплющиеся со всех сторон. Уровень играющих был примерно равным; мяч рано или поздно отнимали и под такие же вопли вели уже к другим воротам. При этом никто не торопился перестраиваться в защиту, ограничиваясь словесными указаниями партнерам по команде.

Поняв это, я встал в ближнюю защиту. Незавидная и незаметная в дворовом футболе роль, но наша команда вдруг начала вести в счете … вернее, стала пропускать меньше мячей. В короткие моменты, когда все в пылу борьбы удалялись к дальним воротам, я успевал переброситься репликами с вратарем, невысоким парнишкой с короткими русыми волосами, нависшими бровями над узко поставленными глазами и гораздо шире меня в плечах.

Оказалось, что все ребята с экономического факультета педагогического института, сессия у них закончилась на неделю раньше нашей, и в данный момент продолжалось празднование ее окончания. Девушки в основном были их подружками, за исключением нескольких однокурсниц.

Мы успели почувствовать взаимную симпатию к тайм-ауту. Мы любили почти одинаковую музыку – пересечение на «Пинк Флойде». Он тусовался в городском клубе горного велосипеда: это меня заинтересовало. Я с жадностью расспрашивал его об особенностях маунтин-байка, приемах езды, соревнованиях клуба.

В перерыве мой собеседник влился в общую толпу и я чуть было не остался опять наедине с собой, но Вовка схватил меня за руку и поставил лицом к лицу с парнем из своей команды.

- Вот кто нам нужен. Знаешь, как он клавиширует? Это же второй Подгородецкий!

Я выдавил из себя улыбку.

- Ну, допустим, до Подгородецкого мне далеко. Да и играю я несколько другие вещи.

- Ты меня извини, но надо послушать, а потом уже оценивать. Раз Вовка за тебя говорит, значит, хорошо играешь, - уверенно до безапелляционности заявил Шурик (покопавшись в памяти, я вспомнил его имя).

- Ты опять что-то затеваешь? – повернулся я к Вовке.

- Шурик команду собирает. Он басист. Давай соберемся, сыграем! Все уже есть, нет только вокалиста, но и без него пока обойдемся.

- Неужели никто из ритм-секции петь не умеет?

- Нужен отдельный вокал, – объяснил Шурик. – Когда ты играешь, ты не можешь весь выложиться в голос.

Я помотал головой.

- Не согласен! Я пробовал записывать свой голос. Если я просто пою под фонограмму, получается хуже, чем если подыгрываю себе.

Но я его не убедил. Он упрямо держался своей позиции, и сознавая, что в своей группе он хозяин, я не стал продолжать спор. Шурик сказал, что сначала они собираются играть классику рока, и лишь потом постепенно переходить на свои. Я спросил, что они понимают под классикой. Оказалось, в основном «Скорпов», «Отель Калифорния», кое-какие вещи из «Машины времени». Когда я напел партию фортепьяно из «За тех, кто в море», одновременно ударяя пальцами по воображаемым клавишам, Шурик пришел в полный восторг – на мой взгляд, немножко перегретый пивом. Он расписывал мне великолепные перспективы, ожидающие его группу, намекал на связи с хозяевами студий и клубов. Соблазн был велик, и я отказался с трудом, сознавая, что шансы у этой группы не слишком высоки, а на чистом энтузиазме далеко не уедешь.

Все-таки я поинтересовался, какие же песни они пишут. Шурик тут же пригласил меня к себе («С клавой!» – добавил он). Я представил себя идущим по улице со здоровенной «Ямахой» на неполные семь октав на плече и уклончиво ответил: «Ну, может быть, через недельку, там со временем будет посвободнее».

Я, наверное, почувствовал спиной взгляд, потому что непроизвольно обернулся. У меня было ощущение, что девушка, ранее привлекшая мое внимание, стрельнула глазами в сторону.

Может, познакомиться? Момент был удачный. Она сидела несколько в стороне и явно скучала. Ну и что из того, что она не в моем вкусе? Блондинка, среднего роста. Красивая. А я всегда западал на рыженьких и шустрых, что производят в компании эффект нежданного торнадо. При этом почему-то мне всегда нравился кнопочный рост.