Цветы и сталь - [3]

— Сволочи… — хмуро процедил Гленард.

— Альвы? — спросил Латий, стоявший справа от него.

— Похоже на них. Раны нанесены тонким острым оружием. Похоже на альвийские сабли. И они издевались над крестьянами, прежде чем убить, избивая их и ломая им кости.

— Зачем им это?

— Не знаю. Может быть, и просто так. Развлечься. Может быть, отомстить за что-то. Может, обучают молодых альвов, как правильно обращаться с людьми. Или, что тоже весьма вероятно, это такое предупреждение нам.

— Ненавижу альвов! — горячо воскликнул Латий.

— Ну, среди них немало и весьма достойных личностей, — возразил Гленард. — Со многими из них мы воевали в одном строю, и многие живут мирно как верные подданные Империи, принося немалую пользу нашим землям. И им даже стыдно за таких вот их сородичей.

— Всё равно, что-то в них не так…

— Будь разумнее, Латий. Впрочем, сейчас не время для долгих серьезных разговоров. Если альвы добрались до деревни у Белой Скалы — будет резня. А туда всего три километра по ущелью.

— Тогда, нужно поспешить.

— Вперед! — скомандовал Гленард и пришпорил коня.

Едва приблизившись к деревне, они заметили необычную тишину. Деревня была небольшой: два десятка покосившихся одноэтажных белых каменных домиков, крашеных известью, стояли по обе стороны дороги. Чуть в стороне были разбросаны амбары, конюшни и иные хозяйственные постройки. У подножья известнякового монолита в стороне от дороги, известного как Белая Скала, располагался небольшой круглый храм Двух Богов.

Обычно здесь были слышны крики и смех людей, звуки молотков и пил, блеянье овец, ржание лошадей, в общем — обычный деревенский шум. Но сейчас вся деревня была погружена в какую-то напряженную тишину.

Гленард отправил Латия с двумя разведчиками обойти деревню по горам и посмотреть, что происходит в округе и позади деревни, а сам с остальными спутниками направился по дороге прямо в деревню.

Въехав в деревню, они сразу увидели альвов. Пятеро стояли метрах в тридцати от въезда в деревню, прямо посреди дороги. Справа и слева от дороги стояли по два молодых альва-мужчины, лица которых были покрыты зеленой боевой раскраской. В центре дороги гордо выпрямилась высокая альвийка в длинном белом шелковом платье с вышитой большой ярко-красной розой на левой груди. На ее светлых прямых волосах, струившихся почти до пояса, лежала серебряная диадема. В правой руке у нее была обнаженная сабля с красивой золотой гардой. Левой рукой она держала за волосы стоявшую на коленях человеческую девушку лет шестнадцати-семнадцати, руки которой были связаны за спиной.

— Стоять! — крикнула альвийка, когда Гленард со своим отрядом приблизились к ней примерно на десять метров.

Гленард, пожав плечами, остановил коня и спешился. Его примеру последовали и остальные солдаты.

— Кто ты и что тебе нужно? — обратился Гленард к альвийке.

— Если попытаетесь напасть на нас — она умрет! Все здесь умрут! — выкрикнула альвийка.

— Спокойно, — развел руками Гленард. — Где остальные жители?

— Неважно. Важно, что если вы не сделаете, как я скажу, мы всех здесь убьем.

— Откуда я знаю, что вы уже всех не убили?

— Она подтвердит, — альвийка дернула волосы девушки, стоящей на коленях. — Говори!

— Да… Да, она говорит правду. Они пришли… они всех связали и заперли… — простонала девушка.

— Они живы? — спросил Гленард.

— Да… Они в…

— Довольно! Заткнись человеческая шлюха! — резким окриком остановила ее альвийка.

— Как тебя зовут, альв? — нарочито спокойно спросил Гленард. — Нехорошо разговаривать о серьезных делах с незнакомыми.

— Какой учтивый пес… — улыбнулась альвийка. — Меня зовут Миэльори. Как твое имя?

— Называй меня просто «хозяин», не ошибешься, — усмехнулся Гленард.

— Как остроумно. Еще одна шутка и я очень острым предметом распорю горло этой сучке, — оскалилась альвийка.

— Хорошо, извини. Меня зовут Гленард, и я сержант в форте, на который вы напали сегодня утром. Миэльори — красивое имя. Свет золотой звезды, если не ошибаюсь?

— Лучащийся свет золотой звезды — поправила Гленарда Миэльори и иронично продолжила: — Я поражена твоими познаниями, но не пора ли переходить ближе к делу?

— День только начинается, еще много дел можно успеть сделать. Но ты права. К чему все это?

— Мне нужна некоторая помощь. Плата — жизнь жителей этой паршивой деревушки.

— Помощь? В чем? Помочь тебе грабить и убивать беззащитных крестьян? — удивился Гленард.

— У меня впереди долгий путь. Неважно, насколько долгий и куда он ведет. Но мне нужна еда. Мне нужны карты этих гор, я знаю, они у вас есть. И мне нужно, чтобы вы прекратили меня преследовать.

— Немалые требования, — покачал головой Гленард.

— Я получаю пятьдесят пять стандартных армейских пайков и карты гор отсюда до Лангделена и до Аркентара. Вам не нужно знать, куда именно я направляюсь. Овес для лошадей мы уже взяли в этой деревне. После этого я отпускаю всех жителей, кроме десяти — они пойдут со мной три дня как гарантия, что вы не станете идти за нами. После этого я всех отпущу.

— Ты шутишь? А проводить в столицу тебя не надо? — возмутился Гленард.

— Я не склонна шутить. А ты слишком много говоришь. Вот доказательство моей серьезности, — Миэльори рванула на себя саблю и перерезала горло девушки, которую она держала. Кровь из рассеченной артерии вырвалась фонтаном, щедро поливая дорожную пыль и слегка забрызгав белое платье Миэльори. Девушка захрипела, забилась, схватившись за горло обеими руками, но через несколько секунд успокоилась и рухнула на дорогу, вздрагивая в агонии.