Цветок с пятью лепестками - [19]

[1] Я не хочу (фр.)

ГЛАВА 9. МИЛАН

1 февраля 1901 года. Баку, Российская Империя

Он вышел из конторы своей бывшей компании и неторопливо подошел к пролетке. На секунду задержался, любуясь волшебной красотой своей спутницы. О да, она была достойна своего имени. Победительница во всем. Конечно же, Александра была самой совершенной, самой прекрасной и, в своем роде, самой смертоносной из женщин, которых он когда-либо встречал в своей жизни. А он повстречал их множество, ибо жизнь он прожил долгую, и собирался прожить еще дольше, тем более сейчас, после такой необыкновенной встречи.

Она молча позволяла любоваться собой. Верх экипажа был поднят, чтобы солнце этого южного города не оставило своего отпечатка на этой безупречной коже. Жаль, но здесь и сейчас ей трудно было продемонстрировать любимые цвета. Погода в это время в Баку стояла переменчивая, утром было еще совсем холодно, да и днем не жарко, поэтому она была в пальто с пелериной темно-синего цвета и чувствовала, что этим ярким солнечным утром начинает потихоньку задыхаться. Конечно, Биже любил повторять, что она великолепна и в этом пальто. Естественно, разве она позволила бы ему думать по-другому? Но все-таки жаль, что красный лишь местами проступал в красивой вышивке, лишь легким намеком, напоминанием, что она повелевает стихией. И если бы захотела…

Наконец, он поднялся в пролетку и сел напротив. Экипаж неспешно тронулся. Женщина положила свою руку на его. Биже усмехнулся, а потом рассмеялся, сверкнув ослепительно-белыми зубами.

— О да, все условия выполнены, деньги уже переведены на наши счета. Сегодня же уезжаем в Тифлис, потом — дальше. Давно я не был в Париже, а ведь меня там заждались. Да и тебя, поверь, встретят с радостью. Но сначала одно маленькое дело.

Пролетка, покачиваясь на ухабах, медленно катилась в сторону нефтяных вышек. Чувствуя в вопросительном молчании своей дамы легкое неудовольствие, мужчина решил продолжить.

— Дорогая, я понимаю твое нетерпение. Но мне очень хочется посетить на прощание то место, которому я отдал столько лет жизни. Конечно, бороться с экспансией англичан нет смысла. Да и, право, действительно пора отдохнуть. Но ты же любишь огненные аттракционы? А мне не терпится показать, что я тоже умею кое-что еще, кроме зарабатывания денег. Так, безделица.

Еще некоторое время они ехали в молчании. Безусловно, он заинтриговал свою спутницу. Она привыкла к своей безграничной власти. Во всяком случае, обычно было достаточно маленького намека, сигнала, и она могла получить то, что хотела. Конечно, это было только крайней мерой, ведь она была женщиной, и ей хватало обычных способов, чтобы справиться с мужчинами. Но однажды… Впрочем, это было давно. И было ли? Вряд ли найдется кто-то, кто может это подтвердить или опровергнуть. Она улыбнулась собственным мыслям. Аттракцион… Огонь внутри нее уже проснулся и ожил. Он ждал.

Пролетка подъехала к складской конторе. Рабочие направлялись к вышкам, некоторые из них занимались чем-то своим, непонятным, в районе резервуаров с мазутом.

Биже взмахнул рукой и подозвал одного из людей, стоящих у здания его компании. Вернее, его бывшей компании. Теперь все вокруг принадлежало другим людям. Тот поспешил приблизиться почти бегом и, подойдя, по старой памяти обнажил голову перед начальством. Маленький, невзрачный человек. Из местных.

— Скажи, Гафиз, здесь все в порядке?

— О да, господин директор. Все в порядке, никого лишнего я на площадку не пропускаю. Мастер Кюрхагль сказал, чтобы я внимательнее присматривал за мальчишками, которые крутились возле резервуаров с мазутом.

— Ты молодец, Гафиз. Я уезжаю, но на прощание я разрешаю тебе попробовать сделать то, о чем ты мечтал.

Некоторое время охранник стоял и смотрел в глаза мужчине остекленевшим взглядом.

— Я знаю, ты всех убеждал, что мазут плохо горит, и он не опасен. Теперь я разрешаю тебе попробовать. Сделай это.

Мужчина постоял еще некоторое время, а потом кивнул и отправился к зданию заводоуправления. Через несколько минут он вернулся с самодельным факелом в руках. Остановившись у большой лужи черной жидкости, он попытался зажечь тряпку. Но она не хотела гореть. Спички ломались у Гафиза в руках, и он бросал их на землю одну за другой.

Биже наклонился к своей спутнице. Она выглядела встревоженной. Ведь она знала, что такое огонь. А вокруг, везде, до самого горизонта, было то, что огонь любил.

— Не бойся, моя дорогая. Видишь, у человека проблема. Помоги ему. Чуть-чуть.

Факел в руках у Гафиза вспыхнул, и он почти радостно сунул его в черную лужу. Но мазут, перемешанный с песком и уже потерявший большую часть своих свойств, не хотел гореть.

Охранник растерянно оглянулся в сторону пролетки. Биже улыбнулся и кивнул. Через секунду Гафиз уже решительно мчался к огромному резервуару с мазутом, а мужчина повернулся к извозчику.

— Поехали, любезный.

Пролетка успела проехать буквально несколько десятков метров, когда за спиной раздался страшный взрыв. Александра не выдержала и выглянула из экипажа. Над резервуаром поднимался столб пламени, а через его верх уже переливалась огненная река. В одно мгновение она поглотила Гафиза и уже жадно пожирала здание конторы нефтепромыслов. Извозчик, не дожидаясь команды, погнал лошадей, но Биже поспешил его успокоить.