Цветение - [71]

Иногда, они мне писали. Отец не привык жаловаться, но мама изливала душу. И похоже, не на меня одну. Тетя Тори просила поддержать их. Тем более, что они вернулись как раз к масштабному событию в честь длительного праздника.

Но после их возвращения у меня появились совершенно другие заботы. Поэтому я планировала меньше попадаться им на глаза.

Это меня не спасло. Пришлось использовать резервные запасы терпения, когда отец без стука вошел ко мне в спальню и надолго сжал в объятиях.

— У тебя все хорошо? — спросил он, все еще крепко прижимая меня к себе.

— Да. Сканы чисты, анализы в порядке. Не дотянула в весе, но стараюсь.

— А по женскому? — тихо уточнил он.

— Больше двух декад прошло. Все уже хорошо.

— Ты проверяла?

— У меня кровь шла. И нет, не проверяла, но уверена, что все в порядке, — я чуть повернула голову, так как его лицо было слишком близко. — Что ты делаешь?

— Я так скучал, — он прижался губами к моему виску. — Могу я тебя поцеловать?

А это что только что было?

— Нет. Пожалуйста, прекрати, — попросила я, все еще не понимая, что происходит. В голосе помимо воли проскользнули нотки паники.

Будь это кто угодно другой, я бы уже пустила в ход чары из боевого арсенала. Но родители были неприкосновенны. Эта грань буквально отделяла меня от потери человечности. Пришлось даже прописывать данный пункт в характере Шуры вместе с деталями смягченного характера.

Обойти я его могла, но при этом наверняка развалятся все остальные надстройки личности, выталкивая наружу внутреннего монстра. Все же это хрупкая система, созданная зеленым новичком.

— Папуль, не надо, — я пыталась вывернуться из объятий и придумать дельный план в нарастающей панике. — Вдруг мама зайдет?

— Она в ванной. Выйдет не скоро, — его голос стал глубже, а дыхание участилось. Не говоря уже о красноречивом эмоциональном фоне. — Расслабься. Тебе же нравится. И мы никому ничего не скажем.

Отец ослабил хватку, чем я не преминула воспользоваться и сделать рывок. Но меня тут же схватили за запястья и опрокинули обратно на кровать, нависая сверху.

— Ты принимаешь таблетки?

— Да. Но я не хочу.

— Тихо. Ты же не хочешь делать маме больно? Не хочешь, чтобы она узнала? Или Аск?

Я помотала головой, замирая.

Мои переживания были основаны на масштабных последствиях и том, что пострадает в первую очередь репутация семьи. Чего-чего, а повторения того публичного ужаса, что год назад пришлось пережить нам всем, я не хотела. Тем более не хотелось быть центром и причиной этого внимания.

Аску я ничего не сказала, потому что он бы живого места от папы не оставил.

Отец — не плохой человек. Просто психически устал и почти на грани. Он же не бил меня или маму? Потом он осознает, что натворил, и извинится. Поэтому лучше не сопротивляться, чтобы не осталось травм, и не навредить нам обоим.

Я прикрыла глаза и расслабилась, позволяя делать с собой все, что ему захочется.

Все не так плохо. По крайней мере, от меня не требовались какие-либо осознанные действия.

Похоже, сглупила, смягчая характер. Но уже ничего не поделаешь.

*

— Ты что-то делаешь со своими волосами? Кажется, они совсем не отрасли, — взволнованно заметил он, поправляя на себе одежду.

Судя по эмоциональному фону, ему самому было неловко. Особенно подбирать тему для разговора после произошедшего только что.

Мое решение физически не сопротивляться оказалось верным. Хотя без желания и соответствующего настроя было крайне неприятно.

— Пожалуйста, уйди, — тихо попросила я, отворачиваясь к стене и сворачиваясь калачиком.

В отличие от предыдущего раза, было гадко, больно и противно. Словно меня изваляли в грязи. Даже забыла, насколько отвратительны эти ощущения.

— Сандра…

Похоже, отец хотел что-то сказать, но передумал. Он тихо вышел и прикрыл за собой дверь.

*

— И ездовых кроликов добавили! — восторженно рассказывала мама за завтраком.

Она была куда бодрее, чем по приезду. Сразу видно влияние спокойного сна и отдыха в собственном доме.

— Загляни обязательно. Они тебе понравятся.

— Конечно, мам, — улыбнулась я и закивала.

— Ох! Давайте, отпразднуем Исход? — предложила она с горящим взглядом. — Ущербная и Соллаль прошли как-то сумбурно. Да и в том году все праздники пролетели мимо. Соберем семью вместе? Всех-всех.

— Неплохая идея, — улыбнулся папа.

— Угу.

— Не хочешь позвать друзей в гости? — предложила мама.

— У меня больше нет друзей. Только Аск.

За последнюю луну даже Марина стала отвечать куда реже и короткими фразами.

Все же у меня плохо получалось поддерживать стабильные дружеские отношения. Тем более на расстоянии.

— Ох. Я забыла, что вы поссорились. Они казались такими милыми и доброжелательными. А как там Аск? Вы опять не виделись, пока нас не было?

— Часто встречались, — пожала я плечами, ковыряясь в тарелке. Завтрак был приготовлен мною же, но есть совершенно не хотелось.

— Как он?

— Неплохо. Думаю, ему будет приятно, если ты позвонишь.

Ну да. Она же была Аску приемной мамой более восьми лет. Родители — не чужие ему люди. Поэтому ссора все еще казалась каким-то глупым розыгрышем, который закончился совсем не по сценарию.

Все из-за меня. Нужно было молчать.

*

Родители оставили меня в покое и уехали в центральный офис. А я прыгнула к брату, чтобы уткнуться в него носом и крепко-крепко обнять.