Чужой в чужой земле - [32]

Миссис Дуглас вздохнула.　

— Элли, вы просто замечательны! Я не знаю, как благодарить вас!　

— Благодарите древних Магистров, чьей недостойной ученицей я являюсь.　

— Я не могу отблагодарить их, поэтому отблагодарю вас… Такое не под силу подмастерью, Элли! Ждите подарка…　

— Что вы, Агнес! Служить людям — мой долг…　

— А мой долг — оценить услугу. Ни слова больше, Элли!

Мадам Везант позволила миссис Дуглас отключиться первой, потом выключила свой видео, испытывая приятное чувство от того, что сумела сделать правдивое (она знала) предсказание. Бедная Агнес! Большая честь спрямлять ее путь, делать ее ношу чуточку легче. Помощь Агнес всегда приводила ее в хорошее настроение.　

Мадам Везант приводило в хорошее настроение также и то обстоятельство, что она общается с женой! Генерального Секретаря, хотя в этом она не признавалась даже сама себе, считала себя выше снобизма. Но юная Бекки Вэсей была такой малозначащей персоной, что член окружной избирательной комиссии никак не мог вспомнить ее фамилии, хотя сразу обратил внимание на ее бюст. Бекки не обиделась на него. Она любила людей. Она любила Агнес Дуглас. Бекки Вэсей любила всех.　

Она посидела, наслаждаясь тоником, пока ее искушенный мозг перебирал все, что нужно сделать. Она позвонила маклеру и велела ему срочно продавать бумаги «Лунных Предприятий».　

— Элли, эта диета сказалась на ваших мозгах!　

— Слушайте меня, Эд. Как только акции упадут на десять пунктов, делайте то, что велено. Затем, когда они поднимутся на три пункта. Покупайте… Потом продавайте, как только они дойдут до сегодняшнего уровня.　

На другом конце провода воцарилось продолжительное молчание.　

— Элли, вы что-то знаете. Скажите дядюшке Эду.　

— Звезды говорят мне, Эд.　

Эд счел этот ответ абсолютно невозможным с точки зрения астрономии.　

— Хорошо, не хотите — как хотите. М-м… У меня никогда не хватало здравого смысла отказаться от этой игры. Хотите, чтобы я сыграл на повышение?　

— Вовсе нет, Эд. Просто делайте, что я вам сказала. Потихоньку, не привлекая внимания. Сложилась очень деликатная ситуация: Сатурн находится в равновесии между Девой и Львом.　

— Как скажете, Элли.

Миссис Дуглас окунулась в хлопоты, счастливая, что Элли подтвердила ее соображения. Она отдала приказ о начале кампании по дискредитации исчезнувшего Берквиста и послала за его досье. Она вызвала Твитчела — начальника Отделения Специальной Службы. Тот имел после разговора весьма несчастный вид и для его подчиненных наступили тяжелые времена. Она велела Стэнфорту организовать новую передачу о Человеке с Марса, сопроводив ее слухами «из источников, близких к администрации», что Смит то ли собирается, то ли уже отправился в санаторий высоко в Андах, чтобы пожить в климате, близком к марсианскому. Потом она задумалась над тем, как бы нейтрализовать Пакистан.　

В конце концов, она позвонила мужу и велела ему поддерживать претензии Пакистана на львиную долю кашмирского тория. Поскольку он хотел того же, его не пришлось долго уговаривать, хотя несколько и ошеломило ее утверждение, будто он был против. Когда и это было улажено, единственное, что ей оставалось сделать — это написать речь на тему «Материнство в Новом Свете» для дочерей Второй Революции.　

10

Пока миссис Дуглас распространялась на тему, в которой ничего не смыслила, Джубал Э. Харшоу, бакалавр права, доктор медицинских наук, доктор естественных наук, бонвиван, гурман, сибарит, чрезвычайно популярный писатель и философ-неопессимист сидел у себя дома в Поконосе, около бассейна, почесывая седую поросль на груди и поглядывая на трех своих секретарш, плещущихся в воде. Все три были восхитительно прекрасны и все три были великолепными секретаршами. С точки зрения Харшоу принцип наименьшего действия требовал объединения профессиональных качеств с внешними данными.　

Анна была блондинкой, Мириам — рыжей, а Доркас — брюнеткой. Их комплекция представляла последовательный ряд от приятной полноты до стройной изящности соответственно. Разница в возрасте между ними доходила до пятнадцати лет, но невозможно было сказать кто старше.　

Харшоу работал. Большая его часть разглядывала хорошеньких девушек, вытворяющих разные шутки с солнцем и водой, меньшая, закрытая не пропускавшими ни света, ни шума ставнями, творила. Он всюду провозглашал, что его метод работы состоит в том, чтобы запараллелить гонады со спинным мозгом и отключить головной. Его привычки придавали правдоподобие этой теории.　

Микрофон на столе был подключен к диктописцу, но Харшоу пользовался им исключительно для замечаний. Когда он был готов писать, он прибегал к помощи стенографистки и наблюдал за ее реакцией. Сейчас он был готов.　

— Эй, сюда! — рявкнул он.　

— Очередь Анны! — ответила Доркас — Я позову ее. Вон те круги на воде — это как раз она.　

— Давай: ныряй за ней!　

Брюнетка ушла под воду. Несколько секунд спустя Анна вскарабкалась наверх, набросила халатик и села на стол. Она ничего не сказала и не сделала никаких приготовлений: у нее была абсолютная память.　

Харшоу взял ведерко со льдом, в котором стояла бутылка с бренди, и как следует приложился.　

— Анна, у меня готов душещипательный рассказ… О котенке, который забрел в сочельник в церковь погреться. Кроме того, он был голодным, замершим и одиноким, у него — бог знает, почему — была поранена лапка… Хорошо. Начали: «Снег валил не переставая с самого…»