Чужой президент - [33]

Борис слышал, что капитан отстал. Но он продолжал бежать, лишь замедлял скорость, пока не налетел на неожиданный тупик. Он был готов к столкновению с препятствием и отделался царапинами на выставленных вперёд руках. На ощупь обнаружил дверную ручку, осторожно толкнул. Электромагнитный замок не работал: стальная дверь поддалась, выпустила к нему полоску света, – и он тут же резко навалился плечом, распахнул её и прыгнул в помещение, да так, что едва устоял на покрытом пластиком полу. Почти ослеплённый ярким светом, он больше по звукам понял, что у его ног гориллоподобный охранник рвёт одежду женщины, а она отчаянно сопротивляется.

Когда до охранника-садиста дошло, что ворвался чужак, он нехотя, но быстро отпустил Риту, потянулся к пистолету. У Бориса в глазах уже прояснилось, и он опередил, от души, точно в подбородок уделал его носком туфли, будто к такому случаю оставленной именно на правой ноге. Охранника отбросило к стене, но он успел сдвинуть предохранитель своего тяжёлого пистолета. Сорванная с ноги туфля с лёту попала ему в лицо, и, оглушительно громыхнув в замкнутом пространстве, первый выстрел стал неточным. Охранник видел, как Борис рвал низ рубашки, чтобы вытащить зацепившийся пистолет с лазерным прицелом, и больше не торопился, с омерзительной ухмылкой намеренно поискал дулом, куда лучше стрелять, ниже живота или в голову.

Неожиданно для него в дверной проём с прыжка влетел капитан, в падении перекатился по полу, с двух рук посылая в него три пули: одна продырявила горло, остальные грудь против сердца.

– Мерзавец! Негодяй! – разбушевалась Рита, когда Борис опустился рядом, помог сесть.

– Он мёртв!

Борис слегка отстранился, показал на судорожную агонию гориллоподобного охранника и принялся развязывать мужской нашейный платок на её запястьях.

– Мерзавец! Негодяй! Муж!

Она вырвала руки, зубами яростно дёрнула последний узел грязного платка, сорвала платок с запястий.

– Который? – стоя на коленях, бездумно поинтересовался Борис.

Он поздно сообразил, – сказал не то, что следовало. С неистовством оскорблённой фурии Рита влепила ему звонкую пощёчину, выдернула из-за его ремня злополучный пистолет. Начиная всхлипывать, она искала предохранитель, нервно дёрнула курок. Борис нежно обхватил любовницу, но только вызвал новый приступ неукротимого бушевания: она вырвалась, больно стукнула его стволом под ребро. И разревелась ему в плечо, на этот раз позволив обнять себя, поглаживать по голове, поправлять густые растрёпанные волосы.

Требовательный, наружный пинок в захлопнутую капитаном стальную дверь напомнил, где они находились. Рита мягко высвободилась из объятий любовника, взглянула на капитана.

– Я заблокировал дверь, – капитан оставил клавиатуру компьютерного терминала в покое.

За дверью подозрительно затихли, и капитан с растущим беспокойством вслушался в эту тишину. Одновременно всмотрелся в хранилище денег за прозрачным экраном. Подошёл ближе, изучил, как тот установлен. Выводы не удовлетворяли, открыть экран не представлялось возможным, и он забрал из безжизненно откинутой руки охранника ненужный трупу крупнокалиберный пистолет. Борис не решался отобрать у Риты свой лазерник, – она ещё всхлипывала и отдавать сама не собиралась, – и склонился над неподвижным охранником, перевернул на бок, за спиной, из кобуры вынул запасной пистолет.

Оружие в руках капитана загромыхало, и каждая пуля проделывала в экране дырку с трещинками. Когда раздался холостой щелчок, по дыркам можно было умозрительно провести замкнутую линию, внутри которой поместилась бы развёрнутая газета. Пробежки от двери оказалось достаточно: капитан в прыжке на гортанном, с хрипом выдохе плечом и спиной врезался в середину этой «газеты» и под треск, хруст ломаемого экрана провалился по ту сторону, внутрь хранилища.

Следом за Борисом, опираясь на его руку, в дыру развороченного экрана пролезла Рита. И вовремя, – за дверью близ защёлки разорвалась граната. Пинки распахнули дверь во всю ширину, и через проём ворвались пятеро преследователей Бориса и капитана. Но клетка уже опустела, только у стены валялось бездыханное гориллоподобное тело. Беглецы на их глазах растворились в темноте смежного, тонущего в темноте зала, и преследователи в пылу погони гончими псами, один за другим преодолели ту же дыру, которой те воспользовалась. Сначала их главный добежал до рядов плотно загруженных деньгами полок и остановился, позабыл о преследуемых, потом второй, за ним сразу трое. Все пятеро наёмников столпились, не в силах осознать, где очутились, действительность это или сон. На полках от пола до потолка были ровно уложены, как укладывают лишь автоматические средства, несметные пачки деньги! Денег было много, невероятно много! В каждой пачке больше, чем им всем платили за годы. Рубли и рубли, доллары и доллары – только крупными купюрами! Преследователи потеряли дар речи, способность судить о времени и обстоятельствах. Наконец главный решился. Ущипнул себя за нос, той же рукой потянулся к ближайшей полке. Остальные восприняли это как сигнал, голодными коршунами набросились на неожиданную добычу. Они срывали пачки с полок, разрывали обёртку и рассовывали деньги по карманам, впихивали под рубашки, и куда кто мог и придумывал. Никто не обращал внимания, что под потолком над разграбляемыми ими полками разгорелись красные светящие точки.